Напряжение

— Красивый, да? Светятся, да? — раздался позади незнакомый голос.

Обернулся — говорил тот самый продавец кукурузы, только сейчас он не сидел за прилавком своего автомата, а стоял в двух шагах позади. Весь загорелый, с темными усами и густыми бровями, в грязно-серой футболке и белоснежном переднике поверх нее, он старался изобразить улыбку, растягивая губы поверх желтых металлических зубов.

— Ага, — согласился. Действительно красивые.

— А как ты их яркими сделал, да? Раз — и сияют! Красиво, молодец! Я Анзору сказал — тот не верит: не бывает такого, говорит.

— Мне идти надо, — извинился я, — тигров лечить.

— Как лечить, зачем лечить? — удивился дядька.

— Зеленкой, а то врачей тигриных нет, — вздохнул я.

— Вах, Анзор — лучший тигриный врач! Я не говорил?

— Серьезно? — недоверчиво глянул я на него.

— Зуб даю, — звонко цокнул он ноготком по железному зубу. — Пойдем, расскажешь Анзору, что с тигром случилось!

— Да я сам вылечу.

— А если тигр заболеет и умрет, да? Ты не врач! Анзор врач! Анзор просить надо! Ты ведь не хотеть, чтобы тигр умер? — путался дядька в словах, тараторя.

— Нет, — быстро закачал я головой, — не хочу.

— Тогда идем, да! — воровато оглянувшись, махнул он рукой.

Подозрительный какой-то. Но вдруг там точно врач? Надо идти.

Мой сопровождающий — он назвался дядя Абдула — повел меня к высоким алым шатрам на самой границе зоопарка. То и дело оборачиваясь, он зорко следил, чтобы я не отставал, и каждые три шага обещал, что совсем скоро всех тигров мира вылечат. Хотя надо бы всего одного. В общем, доверия у меня к нему не было, но и отказаться я никак не мог, чувство вины не давало.

Алые купола окружал невысокий забор с красивой аркой, как у входа, но поменьше. Но нам, как оказалось, надо было совсем не туда, а совсем даже к другой стороне забора, где нашелся еще один вход, в виде небольшой дверки, скрепленной с остальным ограждением проволокой изнутри — что совсем не помешало Абдуле запустить сквозь решетку свои длинные руки и ловко освободить две петли от проволоки.

— Анзор там, — поманил он рукой, указывая на большую палатку красного цвета меж двух высоченных шатров.

— Я тут вспомнил, я ведь тигра наклейкой пометил! — спохватился я, почему-то совсем не желая идти дальше.

Людей внутри забора совсем не было, от высоких шатров тоже не доносилось уже привычных звуков толпы. Весь шум, шелест голосов шел от парка, а тут будто вымерло все. Жутковато. И очень захотелось кушать — интуиция тоже недовольна.