Призрак Родины

– Где ваш артефакт, генерал? Сами видите, что с ходу прорваться не удалось. Придётся попытаться его уничтожить как-то дистанционно.

Кентариец, не став делать удивлённое лицо, просто кивнул, давая понять, что оценил откровенность имперского генерала.

– По нашим данным, они затянули эсминец в защищённый док и при нашем подходе отбуксировали его под защиту главной станции.

– Почему вы раньше не сказали об этом?

– Но вы ведь и так знаете, да и освобождение этой системы всё равно является одной из ключевых задач в этой войне.

На схеме ярко-красным цветом загорелись красные метки повреждения двух эсминцев и одного крейсера людей – драконы сумели организовать высокую плотность огня и по теории вероятности просто не могли не попасть. Отступающая группа, оставив повреждённые суда и повинуясь команде, как могла маневрировала и отходила под охрану подошедших линкоров, которые, сосредоточив огонь на выползшем из дока линкоре драконов, добилась нескольких попаданий.

Тактический офицер радостно крикнул:

– Есть попадания! Наблюдаю взрыв реактора орбитального дока, линкор фрагментируется. Цель уничтожена!

Генерал слишком спокойно для такого накала боя дал команду:

– Весь огонь перенести на станцию.

Другие станции планетарной обороны драконов уже успели переориентироваться и целенаправленно стали обстреливать прорвавшуюся группу людских кораблей.

Добившись нескольких попаданий в повреждённую станцию, которая стала просто неуправляемо вращаться, и потеряв ещё два лёгких крейсера, генерал дал команду на отход.

В это же время группа из восьми палубных кентарийских торпедоносцев, маскируясь за обломками кораблей, сумела проскочить поближе к станции на максимальную дистанцию пуска и произвела залп всеми имеющимися торпедами. Расстояние было немаленьким, и практически все торпеды были сбиты, но одна из шестнадцати всё же прорвалась, и на обшивке избитой орбитальной оборонительной станции драконов вспыхнул огненный шар термоядерного взрыва.

Первый раунд боя по очкам был на стороне людей, хотя и потери они понесли неслабые. Но все на корабле понимали, что планетарные системы – укреплённые такого рода станциями – обычно штурмуются группами не меньше чем из пяти-шести линкоров, в сопровождении артиллерийских платформ и множества кораблей сопровождения, поэтому достигнутый результат считался весьма достойным. Термоядерный взрыв если и не уничтожил, то уж точно надолго вывел станцию из строя, а значит, в этом секторе обороны появилась брешь, через которую теперь можно будет прорываться и методично уничтожать остальные станции.

Генерал Арана тори Ансельм повернул голову к кентарийцу, генералу дер Тераному, который мрачно смотрел на схему.

И до этого момента герцог Таронский знал и слышал, что кентарийский флот считается одним из сильных, опытных и заслуживает всяческого уважения, а теперь он видел воочию, как и благодаря чему республиканцы сумели выдержать дикий натиск мощной орды драконов и сохранить хотя и в ограниченном объёме боеспособность флота – это вызвало восхищение старого солдата. Самоубийственный прорыв торпедоносцев, которые все были уничтожены чуть позже, поставил жирную точку в первом этапе сражения и фактически спас положение группы прорыва, ведь, несмотря на попадания, эта злополучная станция на момент подрыва уже начала стабилизироваться и готовилась возобновить стрельбу.

Генерал не смог сдержаться и обратился к своему коллеге:

– Поздравляю вас, генерал. Выучка, смелость и героизм кентарийского флота заслуживает самой высокой оценки.

Генерал дер Тераном посмотрел на него красными от недосыпа глазами, лишь устало кивнул и озабоченно ответил-пояснил:

– Задача ещё не выполнена, и это – не последние смерти в этом бою…