– Всякие обмеры, осмотры, – стал объяснять сириец. В этот момент, подобно голосу сердитого Зевса, над атрием прогремел гневный окрик кухарки.
– Антиох!
Сириец вжал голову в плечи, нервно оглянулся и отозвался заискивающим жалобным тоном:
– Иду, иду.
– Где тебя носит, бездельник?
Памфила влетела в коридор, со стремительностью, совсем не подходящей для ее комплекции и с отчетливо выраженным намерением устроить супругу шумную выволочку. Увидев Петрония, она запнулась и даже попыталась неловко поклониться.
– Хозяин, ты… вовремя.
– Я открывал двери, Памфила. Что такое? Господин вернулся, а никому дела нет. Все заняты, все меряют, все считают, – забормотал Антиох, но достаточно было одного уничижающего взгляда кухарки, чтобы он тут же умолк, и, осторожно протиснувшись между супругой и стенкой, скрылся в атрии.
– Что происходит, Памфила? – повторил вопрос Петроний.
Объяснение подтвердило худшие из его опасений. Оказалось, что смирение иудея было притворным. Что, пользуясь отсутствием патрона, последние дни он вел сепаратные переговоры с подрядчиком и что некий Фуфий Матвей сегодня с самого утра полновластно распоряжался в доме.
Отстранив кухарку в сторону, Петроний прошел в атрий. Посреди зала стоял невысокий, бородатый человек, одетый, несмотря на жару в темную тунику из плотной ткани. В левой руке он сжимал табличку, в правой стило, которым время от времени делал пометки. Акций и Филопемена ползали по полу в дальнем углу атрия, совершая какие-то измерения с помощью длинной, покрытой узлами веревки. Марципор ходил за ними с табличкой в руках, старательно записывая цифры, которые ему сообщали. Иосиф стоял рядом с гостем
Появлением хозяина дома не произвело особенного впечатления на занятых делом слуг. Подрядчик, правда, отвлекся от своего занятия и низко поклонившись, сообщил, что его зовут Фуфий Матвей. Однако, когда слуги тоже попытались прерваться, Матвей замахал на них руками, требуя немедленно вернуться к работе. После этого, он проворно подскочил к Петронию и, не давая тому опомниться, быстро заговорил:
– Только мрамор. Мрамор и еще раз мрамор. Цветной мрамор и ничего больше. Максимум ма-а-аленькие вставки из красного гранита. – Приблизившись к хозяину доме почти вплотную он большим и указательным пальцами правой руки продемонстрировал насколько маленькими должны быть эти вставки. Затем, чуть отступил назад и, разведя руками, продолжил. – Нет, конечно, как хотите. Хотите дешево, не получите хорошо, хотите хорошо, так не просите дешево. Посмотрите на этот пол. Это разве пол? Это что мозаика? Это кошмар, Содом и Гоморра, а не пол. Убираем все, буквально все и выкладываем по-новому. Фуфий Матвей не такой человек, чтобы делать плохо. Фуфий Матвей сделает вам хорошо, и вы будете всю жизнь говорить ему спасибо.
Петроний тем временем опустил глаза вниз и внимательно оглядев пол атрия, нашел, что не в состоянии обнаружить в нем никаких изъянов. Он оглянулся на Памфилу, затем на Иосифа и растерянно спросил:
– Какой пол? Что он говорит?
– Конечно, хозяин, – энергично согласилась кухарка. – Если все мрамором класть, откуда денег наберешься?
– Я тоже думаю, что это повлечет неоправданные траты, – поддержал ее Иосиф.
– Ай, – вскрикнул в отчаяние подрядчик и всплеснул руками. – Я же не говорю, что надо делать картину. Упаси Бог! Зачем нам картина? Вы мне скажете, Фуфий, сделай картину, так я скажу, нет, нет и нет. Только орнамент. Простенький орнамент и ничего лишнего.
После этого подрядчик, управляющий и кухарка заспорили между собой о сравнительных достоинствах различных сортов камня, названия большинства из которых Петронию были неизвестны. Некоторое время он слушал их молча, со все возрастающим удивлением пока, наконец, не выдержал и резко взмахнув руками, заставил спорщиков умолкнуть на полуслове.
– Какой мрамор? Какой пол? Я не хочу никакой новый пол. Меня вполне устраивает этот.
ebooksa