Золотой лев,

- Сегодня вечером’ - Юдифь наклонилась ближе к ней и прошептала. - ‘Мы сделаем это сегодня вечером.’

Медленно и жалобно Энн подняла голову. Она моргнула заплаканными глазами и шмыгнула носом. - ‘На этот раз ты серьезно?’

Они уже много раз говорили о побеге, но никогда не заходили дальше простого разговора.

‘На этот раз я не шучу, - заверила ее Юдифь, боясь сказать больше, потому что матросы "Пеликана" сидели неподалеку, разделяя бутылку воды и слушая непристойную историю, которую рассказывал один из них.

- Как? - Теперь в печальных глазах Энн вспыхнула искорка надежды.

Юдифь посмотрела на матросов, потом на Канюка, который уже лежал в своих одеялах, заложив руки за голову и осторожно положив меч рядом с собой. Из-за маски было невозможно понять, спит он или бодрствует. Затем, словно уловив ее мысли на ночном ветру, как хищник, почуявший добычу, Канюк сел и повернул к ней голову. Яростно нахмуренный единственный глаз, нелепый, но пугающий клюв и острозубая сатирическая улыбка заставили Энн всхлипнуть.

‘Не смотри на него, - Юдифь сказала, понизив голос. Она видела, что Энн дрожит, поэтому взяла руку девушки в свои и положила ее себе на живот. - Представь, что мы говорим о ребенке, - сказала она. Энн все еще смотрела на человека в маске. - Энн’ - прошипела Юдифь, и девушка резко повернула голову, затем посмотрела вниз на живот Джудит, наконец-то поняв, что происходит, и заставила изогнуться упругую линию губ. Потом Юдифь рассказала ей, как они собираются бежать.

Было уже за полночь, и луна стояла высоко. Юдифь и Энн тихонько подошли ко входу в навес, стараясь не разбудить никого из мужчин, которые храпели в своих одеялах у догорающего костра и крепко спали, несмотря на ночной хор сверчков и цикад. Вахтенным был Перейра, седобородый человек, который помогал вести лодку через мангровые заросли и с тех пор продолжал выполнять роль штурмана, ведущего их к месту назначения. Несмотря на свой возраст, он был достаточно бдителен и обернулся, как только они вышли из-под своего навеса.

- Энн нужно облегчиться, - объяснила Юдифь. - Она слишком боится идти одна.’

Перейра что-то пробормотал в ответ. - Иди туда’ - он указал на участок открытой земли на краю лагеря. Юдифь отрицательно покачала головой. - ‘Только не перед мужчинами, - сказала она.

Перейра с минуту обдумывал свой ответ. - Оставайтесь здесь’ - приказал он по-английски с сильным акцентом и прошел мимо них обратно к костру.

Они ждали, и Юдифь отчаянно надеялась, что Перейра не разбудит Канюка. Но, к ее облегчению, Перейра не обратил внимания на обезображенную спящую фигуру, а вместо этого присел на корточки и потряс за плечо одного из своих товарищей по команде "Пеликана". Моряк сел, и Юдифь увидела в свете костра его сонный хмурый взгляд. Затем, покорно пожав плечами, он откинул одеяло и поднялся на ноги. Он зажег от огня медленную спичку и подошел к двум женщинам. В одной руке он сжимал мушкет, а другой жестом приказывал им следовать за ним.

‘Вы уверены, что не можете подождать до утра?- Спросила Юдифь у Энн. Это был код, о котором они договорились раньше. Юдифь давала Энн последний шанс отступить.

‘Нет, мне нужно идти прямо сейчас, - ответила Энн, сжимая губы в тонкую линию.

Юдифь кивнула. Она ожидала, что Энн откажется. - "Молодец, юная леди", - подумала она.

Их сопровождающий привел их к месту, расположенному менее чем в тридцати шагах от лагеря, где он остановился на краю участка высокой травы, колыхавшейся на холодном ветру. Даже в глубокой ночи было достаточно звездного света, чтобы они не нуждались в факеле, и Юдифь оглянулась на лагерь, с облегчением увидев, что колючий кустарник был так густ, что даже костер за ним не был виден. Тонкий серый дым и редкие искры от светлячков, поднимающиеся к небу, были единственным признаком того, что люди разбили лагерь там, в саванне.

‘Ты можешь пойти туда? - спросил моряк, указывая на клочок травы.

Энн умудрилась принять застенчивый вид, переводя взгляд с него на Юдифь, а затем снова на их надзирателя. Она кивнула и жестом велела ему отвернуться, пока она будет заниматься своими делами. Он безропотно повиновался ей, а потом отошел еще дальше. Когда Энн подобрала юбку и присела на корточки, молодой моряк положил свой мушкет на землю рядом с собой. Затем он зажал в зубах медленно догорающую спичку, расстегнул бриджи, вытащил свое мужское достоинство из ширинки и начал облегчаться с громким журчанием, которое покрыло женственные потеки Энн.

Юдифь подождала, пока журчание струйки его мочи не достигло зенита, затем провела рукой по открытому вырезу платья, пока она не сомкнулась вокруг заостренной ветки мангрового дерева. Она подошла к молодому моряку сзади бесшумно, как крадущийся леопард, и подождала, пока он снова не повернулся к ней.

Она бросилась на него и всем своим весом вонзила заостренный конец колышка в основание его горла. Затем она воспользовалась своим импульсом, чтобы подхватить его правую ногу сзади и перевернуть на спину. Она приземлилась на него сверху и со всей силой обеих своих рук вогнала острие глубже и стала двигать им из стороны в сторону, чтобы нанести как можно больше повреждений. Он булькал и задыхался, но она так повредила его горло и голосовые связки, что звуки, которые он мог издавать, были приглушенными и нечеловеческими, больше похожими на звуки диких животных, чем на человеческие.