Дочь змеи

– К этому я и стремилась.

Наигинн хмыкнул:

– Обещай, когда найдем место для стоянки, ты устроишься с подветренной стороны.

– Обещаю.

Ренн стало немного легче. Она нашла способ безо всякого колдовства сбить Волка со следа. И на такое ее мать никогда бы не пошла.

А потом она поняла, что теперь Торак с Волком никогда ее не найдут, и в душе образовалась такая пустота, что в голос выть захотелось.

Глава 13

Следы белого медведя кричали на Торака с берега. Каждый – размером с его голову, и все очень свежие и очень глубокие, а значит, и медведь, который их оставил, был очень, очень большим.

Торак медленно встал на ноги. Темно-серый песок был усыпан плавником и белыми костями. Скала в конце бухты обрушилась и превратилась в груду валунов темно-розового гранита. Торак почувствовал запах ручья, от которого несло протухшими яйцами. Он уже знал, что вода в этом ручье окажется такой же горячей и противной на вкус, как и в предыдущем, но его мучила жажда, и это все решило. Но так было до того, как он увидел следы.

Судя по следам, белая медведица с медвежатами шла вдоль берега в поисках падали, но Торак не мог понять, куда она пошла дальше – в Море или в пустоши.

Пустошей Торак не видел, Море съело черные камни, и теперь гряда высотой с человеческий рост скрывала их из виду.

Белые медведи – любители бродяжничать. Торак вспомнил огромную самку, с которой столкнулся до того, как пришел на место встречи племен, и представил, как она сидит за этой грядой и наблюдает за ним. Если попытаться проверить, так это или нет, а она окажется там, времени на побег к лодке уже не останется.

На гряде появился запыхавшийся Волк и помахал хвостом. Торак сразу расслабился – если бы медведица была поблизости, Волк бы знал.

Наполнив бурдюк водой, Торак положил его в лодку, теперь надо было найти еду. После ухода Ренн он мог думать только о том, как быстрее ее найти, поэтому даже не стал останавливаться у птичьих скал, чтобы подстрелить всего одну кайру. И когда увидел китов, которые отдыхали после пиршества, тоже не остановился, чтобы подобрать хоть немного оставшейся на воде оглушенной рыбы. Теперь Торак об этом жалел, он ведь не ел уже почти два дня. То, что Ренн украла его съестные припасы, было жестоко, но отлично придумано. Но особенно тревожило Торака то, что Волк больше не чуял запах Ренн. Она наверняка придумала, как его замаскировать.

На отмели было полно рыбы, поэтому сначала Торак насадил на крючки морских улиток и забросил в воду, а потом забрался на гряду и отправился в пустоши поохотиться.

Ветер вылизывал пустоши с мелкими озерами и островками снега, а за пустошами под тяжелым синевато-серым небом виднелись окутанные туманом горы.

Заяц сорвался с места и помчался по пустошам, Торак пустил стрелу, но промахнулся.

Волк крадучись направился к белому островку снега на противоположной стороне озера. Торак бросился на землю – это был не снег, а стая белоснежных гусей с красными клювами и лапами. А еще после лета они были жирными, у Торака, пока он на них смотрел, даже слюни потекли.

Он ползком подбирался ближе к стае, а гуси щипали траву и переругивались, приглядывая за жирными серыми гусятами.

Все оказалось не так просто, как думал Торак.