– Погодите, – замялась она. – А эти? Они тоже здесь.
Ворон засмеялся – звук вышел хриплый.
– Здесь? Здесь всё принадлежит нам.
– Земля, – отозвалась Кротиха.
– Воздух, – добавил Ворон.
– И все маленькие щёлочки, – пискнул Мышонок.
Уж, как заметила Лили, промолчал. Но от сердца у неё всё равно отлегло. Она подставила лицо прохладному ветерку. В саду, как и раньше, лежала тьма, словно, кроме тьмы, ничего не существует: она была и будет, а день – лишь мечта. Но в небе, высоко-высоко, сияли звёзды.
Её поддерживали уверенные в себе звери, в ней звенели жилы, полные жизни. Как странно. Она столько долгих часов пыталась войти в дом, и снова его покидает. Однако свет из дома лился на траву, ярко горел в окнах, дом пробудился к жизни. В нём жили. Пока просто свет.
А она собиралась навестить родителей в больнице, и всё вернётся и будет как раньше. Не так, как было до маминой беременности, до болезни Лили, что до сих пор значило для неё слово «прежней», до сегодняшней ночи.
Теперь всё было иначе: просто время до того, как эти существа появились в доме и пытались отобрать у неё всё, что она любит.
Она подошла к сараю, звери за ней. Ворон порхал с куста на куст.
На сарае висел замок, но его никогда не закрывали, так себе висел, для вида. Она открыла сарай и вывела стоявший у стены велосипед.
Велик ей подарили на день рождения года два назад: теперь он, ярко-жёлтый с синим, был немного маловат, но с фарами, накачанными шинами, впереди была корзинка.
– Я посажу тебя в корзину, – предупредила она Кротиху.
– Корзину? Чего?
– Лучше не спрашивай, – сказал Ворон.
– Ну, ладно, меньше знаешь, крепче спишь, – согласилась Кротиха.
Лили осторожно посадила её на место.
– Мышонок, – спросила она. – А ты куда? В карман?
– Я постою на плече, – заявил тот. – Буду предупреждать о возможной опасности!