– Описания и представления в отношении классов явлений, которые следует считать страшными. Культура группирует отдельные феномены как потенциально пугающие, определяет критерии, на основании которых они создаются, и предлагает надлежащие меры реагирования на страх. Эти группы меняются со временем. Например, хотя в современном обществе все еще существует страх перед сверхъестественным, но он считается необоснованным по сравнению, скажем, с тем, как его воспринимали в дописьменных обществах. С другой стороны, во второй четверти ХХ века получила широкое распространение тревога по поводу скрытых опасностей загрязнения окружающей среды, хотя до этого его не принимали во внимание.
– Описания и представления в отношении страха в целом. Когда Фуреди (и другие) предполагает, что принцип безопасности стал широко распространенным руководством к действию в современном обществе, он, по сути, описывает рост общего уровня тревоги и, как следствие, – страха. Такая позиция предрасполагает к тому, чтобы бояться, но не указывает на какие-либо конкретные явления. Иными словами, культура может способствовать созданию атмосферы страха в обществе в целом.
Как такое трехступенчатое описание может помочь нам в дальнейшем развитии социологического подхода к страху?
Рассмотрим, например, явление, ставшее причиной «моральной паники» совсем недавно – «Синие киты»: группы в социальных сетях, которые якобы спровоцировали случаи суицидов среди подростков.
Не составит большого труда проследить подготовку общественного мнения к такой моральной панике.
Обеспокоенность, которая всегда латентно присутствует вокруг подростковых сюжетов (которая связана с общим изменением характера коммуникации подростков между собой и со взрослыми), накладывается на реальные случаи самоубийств и подкрепляется объясняющими их тревожными публикациями в СМИ. «Синие киты» могут быть проанализированы как культурная модель, проявившаяся в конкретных контекстах и в подходящих социальных условиях.
В какой среде страх перед «группами смерти» проявляется наиболее остро? Какие социальные субъекты с большей вероятностью будут испытывать тревожность, переходящую в страх? В каких социальных структурах такой страх, скорее всего, станет рутинной чертой? При каких обстоятельствах этот страх будет выражен тем или иным образом, а не иначе? Ответы на эти вопросы, сформулированные с помощью параметров, выделенных Тюдором, послужат основой для более подробной характеристики того, как страх, например перед «Синими китами», входит в повседневную модель социальной жизни через конкретные категории социальных агентов и в определенных обстоятельствах, описанных через эмпирические данные.
Ужас перед «Синими китами» входит в более масштабную систему страхов: это боязнь потери контроля над уязвимыми (и псевдоуязвимыми) группами, страх уменьшения собственного влияния и власти над другими людьми, своими детьми и детьми вообще, которые представляются беззащитными перед миром, с которым они только начинают напрямую взаимодействовать, а также страх перед новыми технологиями и теми новыми способами коммуникации, которые они несут.
Так, авторы сообщений, «расследований» о «группах смерти», а также тех, кто репостил и сам писал о своих опасениях на эту тему, – все они поддерживали мнение о том, что в нашем обществе подростковые самоубийства настолько являются обыденностью, что даже институционализированы в виде игры. Такие утверждения не находят доказательств, но из-за того, что они являются частью более широкой совокупности опасений, связанных с технологиями и беззащитностью детей, они обретают дополнительную силу.
Таким образом, страх опирается на предрассудки, которые в свою очередь подтверждаются дополнительными сообщениями, транслирующими такие же опасения, порождая тем самым дурную бесконечность.
Теоретически любая крипипаста может стать причиной моральной паники, поскольку каждая из них стремится использовать существующую неуверенность перед миром.
Несмотря на понятность, глубину и распространенность таких страхов, нельзя говорить, что предрасположенность к ним существует повсеместно. Тревога перед опасными для подростков группами в социальных сетях, хотя и является характерной чертой некоторых групп, отнюдь не является всеобщим опасением даже среди родителей, а переживание за подростков в интернете в целом остается неравномерно распределенным по социальной среде.
Заключение
Эта книга только открывает тему изучения страшных историй. Не было освещено слишком много тем, а многие из представленных здесь раскрыты достаточно поверхностно. Однако это занимательное путешествие позволило рассмотреть многие общественные явления под необычным углом: через призму того, насколько сильно они могут испугать.
В конце концов, каждый человек испытывает экзистенциальный ужас перед собственным существованием и перед тщетностью усилий всего человечества преодолеть этот страх.
«Меня ужасает вечное молчание этих безграничных пространств», – писал Паскаль. Перед лицом бесконечного космического ужаса человек чувствует себя бездомным и беззащитным.
Некоторую передышку дает сочинение историй, а иные страхи удобнее всего выразить в виде жутких рассказов. Главная их особенность и одновременно цель – дать возможность поверить в существование других, более крупных и зачастую более печальных миров.
Крипипасты создают очень герметичный мир, который объясняет сам себя, и нет ни одной причины ему не доверять.
Как говорил Игорь Кон, полную уверенность дает только паранойя. А уверенность в нашем повседневном мире и так каждый день проверяется на прочность.
Когда выходишь из мрачного и теплого забытья, которым и является чтение страшилок, все окружающее – коридоры, подъезды, дома, дороги, деревья, огни далеких окон и даже небо (особенно ночное) – вдруг наполняется каким-то необъяснимым, но явственным смыслом. В таком состоянии сторонишься людей и темных пространств, и кажется, что вот-вот поймаешь какой-то секрет, который поможет понять что-то важное.
ebooksa