Я так сильно дрожу, что у меня стучат зубы. Он притягивает меня к своей груди и быстро обнимает так крепко, что я не могу дышать.
— Ты не упадешь, Клэр. Я буду защищать тебя.
Я верю ему. Приходится.
Я киваю, дрожа подхожу к маленькому столику под окном. Осторожно взбираюсь на него, и он раскачивается подо мной. Она ни за что не выдержит даже половины его веса.
— Как ты…
Не говоря ни слова, он встает на край ванны, упирается ладонями в кафельный выступ под окном и подтягивается. Я смотрю, но недолго, потому что, как только он оказывается наверху, то открывает окно и выходит прямо наружу. Откинувшись назад, он протягивает ко мне руки, и, прежде чем я успеваю подумать дважды, он тащит меня, вытаскивает на выступ вместе с собой.
О боже.
— Залезай мне на спину, — рявкает он. Он опускается на одно колено и наклоняется, подставляя мне широкую спину. Не говоря ни слова, я забираюсь на него, обвиваю руками его шею и прижимаюсь к нему всем телом. Шмыгаю носом, слезы текут по щекам от страха, но я нетерпеливо смахиваю их, когда он приседает, как пружина, и мы прыгаем.
Крик вырывается из моих легких прежде, чем я могу остановить себя, потребность в тишине забыта, но ночной воздух и ветер быстро поглощают звук. Мы приземляемся с тяжелым стуком, он сбрасывает меня вниз, затем тащит к узкой пожарной лестнице с балкона.
Я едва оправилась от шока и испуга, когда слышу звуки выстрелов.
Вместо того чтобы убежать, Константин смотрит в сторону источника этого звука, прищурившись.
— Быстрее, Клэр. Они видели нас.
Пожарная лестница стонет под нашим весом, раскачиваясь из стороны в сторону. Яркие огни заливают ночное небо, освещая лестницу и ослепляя меня.
— Стоять! Полиция! Замрите, или мы стреляем.
— Продолжай двигаться, — рычит он. — Они слишком далеко, чтобы остановить нас.
Под нами ждет заведенная машина.
— Прыгай! Я тебя поймаю.
Замираю. Мы на высоте двух этажей над землей. Он хочет, чтобы я прыгнула?
С удивительной грацией он спрыгивает с балкона и приземляется на землю, как пантера.