Наследник братвы,

Клэр отшатывается, как будто я дал ей пощечину.

Я бы никогда так не сделал.

Но я все равно оттолкнул ее морально. Грубо и болезненно.

Потому что Клэр обречена предать меня. В тот момент, когда она вернется в дом, в безопасность к родителям, окунется в свою привилегированную и защищенную жизнь, все, что было между нами, испарится, как роса на горячем асфальте.

Я втянул ее в этот безумный роман. Подобного она никогда не хотела для себя. Не хотела преступника. Убийцу.

Она на мгновение потеряла рассудок и в безумии прильнула ко мне.

Но она не любит меня. Это не возможно

Она хочет вернуться домой. Ее прежняя жизнь зовет.

Возможно, меня тоже.

Гораздо проще, когда я думаю только о себе. Когда я режу, избиваю и сжигаю любого на своем пути без малейших угрызений совести.

— Ты права, Клэр, — говорю я, поднимаясь с кровати, голый и холодный, как твердый камень. — Тебе пора домой.

Глава 18

Клэр

Я смотрю в окно спальни и заставляю себя подавить болезненное, скрученное чувство тошноты в животе. Прохладное покалывание в задней части шеи говорит: что-то не так.

Мне не нравится холодный взгляд Константина, когда его глаза встречаются с моими. Сказать мне, чтобы я шла домой, кажется самым холодным из всех отказов в мире. Будто сделали самым глубокий разрез лезвием до самых костей, возникает ощущение, что открывается болезненная правда: мы пришли из двух разных миров и никогда не сможем вместе.

Однако я отвергаю эту истину. Я отвергаю это всем своим существом, потому что знаю, что это неправда. Я видела выражение его глаз, когда он не закрывается. Я подхожу Константину так, словно меня вырезали из него, и мы вместе дополняем друг друга. Его жестокая, пламенная страсть подпитывает меня, а моя уравновешенность успокаивает его огонь.

Я знаю это. Но не уверена, что знает он. Хотя сейчас не могу думать об этом. Если я это сделаю, давящий груз нашего совместного будущего меня расколет. Мысль о том, что я никогда больше не буду с ним, может разбить меня вдребезги.

Так что я держу себя в руках.

Его глаза потемнели.

Я терплю боль от холода в его взгляде.