Ответом ему было виноватое молчание.
— Че притихли, папуасы, млять?! Кто проморгал этого колдуна, я спрашиваю?!
— Медиума…
— Да мне похер, хоть волшебника изумрудного города! Кто информацию собирал?!
— Кхм… я аналитиков не привлекал, Игнат Альбертович, — подал голос Борис, заваривший эту кашу, — я сразу к юристам, как вы и сказали…
— Ты что, рыло свиное, — зарычал Штырь, — хочешь сказать, что я виноват в том, что вы не сумели распознать известного на всю Москву шалопая?
— Ни в коем случае, босс! — Дерзюк замотал головой так активно, что аж щеки затряслись. — Просто… просто вы сами сказали, что он, наверное, чей-то Козырь, вот мы и пошли на разведку боем, чтобы посмотреть, кто вместе с ним высунется.
— В какую разведку, твою мать, а?! Разведчики, мля! — Преступный лидер явно не собирался успокаиваться в ближайшее время. — Ты интернет вообще открывал? Там уже на второй день разведку провели! Какой-то сраный экстрасенс…
— Медиум…
— МОЛЧАТЬ!!!
Штырь стукнул по столу с такой силой, что тяжеленный предмет интерьера ощутимо вздрогнул.
Так, ладно. Нужно успокоиться. Он сам виноват, что пустил эту ситуацию на самотек. Не нужно было надеяться на сообразительность своих подчиненных, что они быстро сориентируются в ситуации, поймут, что имеют дело с раскрученным писаками фраером, а не фартовым стремнягой. Вот был бы он из «своих», дело прошло б тихо и мирно, а не под прицелами десятков камер, и даже такой же разгромный проигрыш был бы лишь щелчком по носу, а не позором на всю Москву.
Штырёв еще с полчасика для проформы поорал на облажавшуюся братву, выглядящую сейчас больше похожей на кучку нашкодивших мальчишек. Под конец даже швырнул тяжелой мраморной пепельницей в одного умника, который не вовремя решил раскрыть свой хавальник. Метким броском Штырь рассек тому лоб, отчего крупные, размером со спелую черешню, капли крови, попали на белоснежный ковер кабинета.
Отправив всю незадачливую пятерку с попачканным ковром в химчистку, Игнат Альбертович нажал кнопку селектора.
— Жанна, вызвони мне Чижа, пусть сегодня заедет. Будет ему поручение по профилю.
Непонятным остается то, откуда у обычного медийного повесы такие специфические умения? Очень интересно было бы спросить у него об этом лично…
***
Я подрулил к обычной девятиэтажке, расположенной в спальном районе. Простой подъезд, незамысловатая детская площадка неподалеку, без всяких изысков, покрашенные разноцветной краской покрышки вместо украшений, низенькая оградка у газона… как-то уютно и по-домашнему. Есть что-то притягательное в таких вот двориках, где детвора на лавочке играет в испорченный телефон, в окошке первого этажа торчит старушка, с грустной улыбкой наблюдающая за ними, а чуть в стороне раздаются хлопки выбивалки по висящему ковру. Такая идиллия неизменно пробуждает во мне теплые воспоминания о далеком босоногом детстве — стук резинового мяча по земле, содранные коленки, звонкий смех до боли в животе, шалости, быстрый бег выбивающий слезу встречным ветром и ругань злобных старушек вслед.
Заехав в такой двор на своем спорт-каре за десяток миллионов, я прям почувствовал себя пришельцем из другого мира. Мира холодного и неприветливого, где мягкий свет окон заменяет резкое сияния неона, где искренний смех заменяет ворох фальшивых улыбок, где можно купить все что угодно, кроме вот такого уюта. Порой, я ощущал это настолько остро, что хотелось завыть, как дикой дворняге. Именно эта внутренняя горечь и гнала меня на встречу к простой и открытой девушке Алине, чьи эмоции грели меня, как утреннее весеннее солнце.
Кстати о ней… Алина, как любая порядочная девушка, задерживалась уже на десять минут, поэтому я отправил ей короткое сообщение: «Жду у подъезда». Но не для того чтобы поторопить, просто чтоб знала, что я уже подъехал. Посмотрю, есть ли у нее совесть.