— Если ты еще не понял, то тебе лучше и не знать вообще.
— Значит, все-таки Секирин… — тихо пробубнил себе под нос Женя. — А я думал, брешут, что его со всеми собаками ищут, но в розыск не объявляют…
— Черный! — Рявкнул прапорщик так резко, что водитель аж дернулся.
— Да чё?!
— В очо! Базаришь много не по делу!
Где-то послышались завывания сирены спешащего на подмогу автозака с группой быстрого реагирования. Быстро они, да только все равно уже отбиваться не от кого.
— В общем так, робзя, — старший очень серьезно обвел всю группу взглядом, — я серьезно говорю, никому ни слова о том, что тут кто-то был, ясно?! Остальное докладываем, как есть.
— А как мы объяснять будем, что ты один вышел, а мы в машине остались?
— Придумаем что-нибудь, не глупее многих! Орленко, бегом в подъезд, выноси дверь!
— Есть! — Боец с места сорвался на бег и скрылся в подъезде, а остальные остались встречать подъезжающих пацанов из группы быстрого реагирования.
Глава 10
В просторный класс, оборудованный по последнему слову техники, вошли четверо крепко сбитых мужчин, отличающихся характерной армейской выправкой и весьма крепким телосложением. Каждый из них мог бы быть живой иллюстрацией слова «мужество», но вот только никто из этой четверки не позволил бы себе засветиться перед объективами камер. У них даже семейных фотографий толком не было, что уж говорить о каких-либо других. Но ничего не поделать, таковы издержки их профессии.
Лица этих четверых были известны только очень ограниченному и строго определенному кругу людей, остальные же знали их исключительно по позывным, да прозвищам, которыми их награждали курсанты. Бо́льшую часть своего рабочего времени они проводили в тканевых масках, которые начисто закрывали лица и оставляли на виду только глаза и губы.
Но сейчас их вызвали к тому, кто не просто знал их поименно, но и владел информацией вплоть до номеров их паспортов, к начальнику центра специальной подготовки, поэтому этого извечного атрибута с ними сейчас не было.
Эта четверка двигалась настолько плавно, что можно было подумать, будто смотришь запись с кадровой частотой шестьдесят и выше, а не глядишь на живых людей. Они и всем своим остальным видом больше походили на крадущихся хищников. Даже их тяжелые армейские берцы не издавали шума при ходьбе, что только добавляло сходства с зверем, что уж говорить о подавляющей ауре силы и уверенности, исходившей от них.
Войдя в класс и рассевшись за партами, мужчины принялись о чем-то тихо перешептываться, наклоняя головы слегка вперед, чтобы случайный наблюдатель, если такой здесь окажется, не смог прочесть их разговор по губам. Тоже профессиональная привычка.
Наконец, спустя пару минут ожидания, в помещение вошел еще один участник собрания, облаченный в простую полевую форму, какую может носить и рядовой. Вот только на его фальш-погонах гордо выстроились в ряд три крупных звезды, говорящие любому смыслящему в знаках отличия, что перед ним стоит целый генерал-полковник, а не какой-то там обычный вояка. И присутствующим не нужно было видеть звезды на чужих погонах, ведь они и так прекрасно знали, кто сейчас перед ними стоит. Они встали и вытянулись во фрунт, приподняв вверх подбородки, приветствуя вошедшего.
— Вольно, парни, я к вам, можно сказать, по личному вопросу, так что обойдемся без чинов и формальностей.
Сразу после этой фразы, четверка мужчин расслабленно расселась по своим местам, продемонстрировав поразительное умение переключаться из режима «послушный подчиненный» в режим «равный собеседник».
— Что-то срочное, Дмитрич? — Задал вопрос один из них чуть ли не панибратским тоном.