— Признаться, я удивлён. Такая жажда истины и такой узкий взгляд. Что ж, ступай, богослов.
Но Андрей по-прежнему не мог пошевелиться.
— Ах, да. Лилит, дай нашему гостю испить оживляющего вина, чтобы он спокойно отправился восвояси.
Лилит взяла со стола кубок с вином, подошла к сидящему на подушках Андрею, села на колени прямо перед ним и поднесла кубок к его губам. При этом села она так близко, что её обнаженная грудь уперлась в грудь Андрея.
— Не волнуйся, богослов, здесь тебя никто не отравит. Смело пей. Это персиковое вино из того самого сада, где Адам впервые увидел Еву. И оно вернет тебе твою подвижность, временно утерянную из-за чар Лилит.
Андрей сделал несколько глотков и неожиданно почувствовал сильнейшее вожделение. Он всеми силами попытался его подавить, как вдруг Лилит, отбросив кубок в сторону, страстно впилась губами в его губы. И разум Андрея померк…
Да, мой читатель, буду с тобой откровенен, я знал многих женщин. Среди них были и безумные, готовые на всё ведьмы, и непорочные ангелы (впрочем, в последних я мог и ошибиться), и те, чьих лиц я уже и не вспомню. Но Андрею выпало жесточайшее испытание, ибо сейчас вся его плоть содрогалась от поцелуя Лилит — древнейшей дьяволицы-соблазнительницы, после объятий которой не выживал ни один мужчина, и поэтому никому из живых доподлинно неизвестно, что испытывает человек, когда сама Лилит касается его уст.
Но внезапно откуда-то на стол залетел камень, с грохотом разбил один кувшин с вином и свалился на пол. Лилит прервала свой поцелуй и, не вставая, повернула голову назад на 180 градусов, туда, где сидел Сэттэр. Андрей резко открыл глаза и услышал где-то вдалеке пронзительный женский крик. «Лена!», — мелькнуло у него в голове.
— Однако! Каков кульбит! — воскликнул Сэттэр и стал пристально всматриваться, слегка прищурив один глаз, в пустой дверной проём, будто там происходило что-то видимое только ему. Затем он обернулся к своей помощнице:
— Ступай, Лилит. Всё произошло и без нашего прямого вмешательства.
— Да, господин, — ответила Лилит и, не поворачивая обратно головы, растворилась в воздухе.
— Что ж, Андрей, как ты сам любишь повторять, воистину неисповедимы пути Господни!
— Что, что случилось? Отпусти меня, мне нужно к Лене, — заплетающимся языком, словно он был очень пьян, проговорил Андрей.
— Твоя слабая Лена сделала свой выбор. И он не в твою пользу.
— Что… что ты такое говоришь? — с трудом выговорил Андрей, пытаясь перестать качать своей «пьяной» головой.
— Посмотри в мои глаза! — неожиданно громким голосом произнёс Сэттэр. Богослов кое-как поднял голову, и Сэттэр, поймав его взгляд, щелкнул пальцами.
В ту же секунду каким-то невероятным образом Андрей очутился в их с Леной спальне. За окном бушевала стихия. Страшный шторм в море грозился поглотить весь город. Она сидела в полной темноте на краю кровати и тихонько всхлипывала. Его маленькая, юная Лена казалась сейчас особенно беззащитной и какой-то совсем хрупкой. Он попытался заговорить с ней, но осознал, что она не видит и не слышит его. Но были ясно слышны её слова:
— Господи, почему эти злые женщины на базаре постоянно твердят мне, что такому красавцу, как Андрей, нужна более опытная спутница? Что рано или поздно он найдёт себе другую. Что я не самостоятельная и ничего не могу сама, и что жизнь таких не любит! Да, я многого боюсь в этом мире, но ведь я замужем! Мой любимый муж заботится обо мне. А эта глупая Дора, которая вечно говорит, что каждая вторая ходит в храм только, чтобы построить ему глазки. И что он всё это знает и всегда рад такому вниманию. Всё это неправда. Они все не знают его! — и она расплакалась, закрыв лицо руками.
Андрею показалось, что у него сжимается сердце. Этот маленький кареглазый комочек счастья, сидя на краю кровати, плакал сейчас по вине каких-то завистливых базарных дур. Жизни их сложились несчастливо, и от зависти они пытались как можно больнее ужалить и уязвить более хрупкую соседку. Но Лена, чистый ангел, ещё не понимала этих простых вещей. «Глупая моя, нежная девочка, прошу тебя — не плачь», — но она по-прежнему его не слышала.
— Вот где он сейчас? Я ведь даже не знакома с тем, с кем он сегодня пошёл встречаться в бани. А ещё этот ночной кошмар. Нет! Вздор! Он любит меня и никогда не давал мне поводов для ревности. Но почему же мне так страшно в эту грозу? Почему так тоскливо на душе? Что это за неприятное предчувствие? Милый мой, успокой меня! — вдруг она встала, вытерла слёзы и пошла к выходу.
ebooksa