— Разве его перенесли в другое место?
— Да нет. Решил идти вокруг завода. С земляком думал встретиться. А он как раз на часах, не подпускает даже.
— Ну пойдем, земляк, — засмеялась Марина.
Как только прошли в заводские ворота, Иван вынул аккуратно завернутый в бумагу кусок хлеба и протянул Марине:
— Возьмите, в ЧК, поди, не кормят.
— Нет, я обедала, — но хлеб взяла и положила в карман.
Хлеб был липкий, и на бумаге остались вмятины от Ивановых пальцев.
В дальнем углу шихтового двора был оборудован небольшой полигон для проверки стали на прочность. Когда они подошли, перед щитом у земляного вала толпился народ.
— Расступитесь, товарищи!
Рабочие перестали шуметь и попятились. И тогда Иван увидел пробитый винтовочной пулей броневой лист. От круглого отверстия во все стороны, как лучи, расходились трещины, словно озорной мальчишка пальнул из рогатки в стекло. Один человек продолжал стоять у щита и внимательно разглядывал пробоину. Иван хотел было отстранить его рукой, но узнал Савелова, который строго взглянул на него и спросил:
— Как вы боретесь с фосфором?
В это мгновение у Ивана в голове пронеслось множество мыслей, но на этот раз выдержка взяла верх. Раз Савелов задает такой вопрос, значит, он имеет на это право.
— Как обычно, — ответил он. — Качаем шлак.
— Вечером зайдете ко мне в кабинет и получите дополнительные указания.
Марина подбежала к Савелову, схватила его за руки и крепко пожала их. У Савелова сползла на ухо фуражка. Он поправил ее и пошел своей неторопливой походкой, заложив руки за спину.
Вечером, выходя от Савелова, Иван решил пойти домой, но вдруг почувствовал, что не может уйти, не повидавшись с Мариной. Он вошел в лабораторию. Там царил полумрак. Только одна маленькая лампочка горела в углу у деревянного штатива с пузатой колбой. Тускло отсвечивали пробирки с перекисью марганца. Видно было, как под лампочкой блестит чисто вымытый пол. Марина и Мадлен сидели у окна обнявшись, и, глядя на их одинаково нежные задумчивые лица, можно было подумать, что они сестры.
— Завалку начали, — сообщил Иван таким тоном, словно только за этим и пришел.
Марина встала и подошла к нему. Она заметила, что он еле держится на ногах. И улыбка у него от этого какая-то жалкая, вымученная.
— Вам надо отдохнуть, — сказала она. — Я постелю вам свое пальто. — Она увела его за ширму и расстелила пальто на верстаке. — Поешьте сначала, — и сунула хлеб, который он утром приготовил для нее.
Иван не сопротивлялся. Он заснул сразу, как только опустил голову на ее старенькое пальтишко. Даже хлеб не успел съесть.
ebooksa