Агония

— Вот именно! Найди себе приличную девушку! — запальчиво воскликнула мать.

— Мама, не волнуйся. У тебя же давление. Как у Владика?

— Что «как у Владика»?

— Девушку.

Ангелина Дмитриевна на миг задумалась, убрала со лба челку, поправив свои короткие темные волосы, и уверенно кивнула:

— Да, как у Владика.

— Понравилась тебе Регинка?

— По-моему, порядочная девочка. Рейманы другую не примут, — нахмурилась, втискивая в букет принесенные гвоздики.

— Тогда зачем искать «как у Владика»? Давай у Владика ее заберем. Как говорится, была ваша — стала наша, — засмеялся Вадим.

Мать ошарашено глянула на сына, рассмеялась короткими захлебывающимися смешками и слегка хлопнула его по плечу:

— Вот, что ты такое говоришь! С юмором у тебя, как всегда, плохо!

— С юмором у меня вообще никак. Особенно когда водку коньяком начинаю запивать.

— Вот сказал так сказал. Насмешил, сынок, не могу, — еще раз рассмеялась. — Нет, все-таки иногда и ты можешь пошутить.

— Серпом по яйцам только раз полоснуть можно. Поэтому шучу я редко.

— Вадим, ну где твоя врожденная интеллигентность? Ну что это такое? Что за выражения?

— Моя чего-чего? — сдул оранжевую пыльцу с белой футболки у себя на груди. Заодно и Светке на коленку дунул: спасибо маме, плакали ее светлые джинсы.

— Воспитанность твоя, говорю!

— В шкафу дома висит. Стараюсь пореже ее надевать, а то столько дерьма вокруг, боюсь, замарается.

Отступив на шаг и полюбовавшись яркой цветочной композицией, мать вдруг решила, что столик стоит не там, где нужно. Ухватившись за край, двинула его чуть влево, — Вадим едва успел подхватить свою чашку, чтобы та не перевернулась.

Потом таким же придирчивым взглядом, каким до этого смотрела на цветы, она посмотрела на сына: