Агония

— То-то он и бесится. Ты ему недодаешь, вернее, не берешь! — снова захохотала Казакова. — Хотеть надо мужика! Хотеть!

— Чё его хотеть, он чё мороженое, — мрачно пошутила Регина.

Влад, кстати, бывало, обвинял ее в холодности. Она не понимала, что не так и что ему еще от нее надо. Признаний в любви? Так для таких громких слов тоже время нужно. Что попусту бросаться?

— Хоть у меня к твоему Владосу и спорное отношение, но в данной ситуации… — наморщила Алиска нос и закончила нехотя: — Поставь себя на его место. Две недели не виделись, он весь обскучался… пришел… а ты его чужим именем встретила.

— Стою, — хмуро отозвалась подруга, — вот именно на его месте я сейчас и стою. Как объясняться теперь? Что объяснять? Попробуй докажи, что нет никакого Вадика. Не хочу с ним ругаться… — Взяла телефон и набрала номер Владислава. Он ответил сразу, и это уже радовало. — Владик, пожалуйста, не обижайся. Так глупо все вышло. Завтра поговорим, хорошо? Только не злись…

* * *

— Вадь… — позвала Соня, выходя из ванной и натягивая платье.

— Ау, — Вадим потер лицо и глянул на Соньку.

— Слушай, дай денег, а? — Вытащила из горловины темные волосы, поправила на крепких загорелых бедрах синий подол и застегнула молнию на боку.

— Денег на новую юбочку?

— На такси, блин! Серьезно. Я без налика вообще. Чего лыбишься? — спросила и сама в ответ улыбнулась, сверкнув черными глазами.

Потому что невозможно к его улыбке остаться равнодушной. Она у него открытая, честная. Да и сам он такой — честный. До грубости. И плевать, что и кто о нем подумает.

— Я б тебя… вот прям шкуру бы содрала… — Села на кровати около него и пригнулась. Растопырила пальцы, будто собиралась вонзить ему в плечи свои длинные ногти.

— Зачем тебе моя шкура?

— Сама не знаю. Чтобы было.

Такое хищное желание он у нее вызывал всегда. Знакомы много лет, а ощущение не пропадало — по нервам Шамрай бил одним своим присутствием. Из таких он, которые в постель взглядом укладывают.

Соня тронула его темные коротко стриженные волосы. Они чуть длиннее, чем он носил раньше. Сейчас Вадим пострижен под «бокс».

— Тебе так хорошо, — улыбнулась.

— Да? — смотрел на нее спокойно и выжидательно.

Глаза у него серые. Светлые, яркие, чистые. Сонька знала, что они другими могут быть: ледяными. Блестящими, словно зеркало, что кроме собственного отражения ничего не увидишь.

— Угу. И с бородой. А то как побреешься, у тебя рожа каменная.