— Леди! Леди!
Сразу заговорил Карелла.
— Возможно, он прав, Пит. Как ты думаешь, сколько на нашем участке собак по кличке Леди?
— Не знаю, — сказал Бирнс. — Вы думаете, этот негодяй, написавший письмо?..
— Не исключено.
— Ладно. Садись на телефон. Мейер! Мейер!
— Да, Пит?
— Запиши имена этих детей. Господи, это же сумасшедший дом!
И Бирнс исчез в своем кабинете.
Позвонив в бюро регистрации собак, Карелла выяснил, что по их участку зарегистрирована тридцать одна Леди. Сколько собак с той же кличкой остались неучтенными, можно было только догадываться.
Он доложил об этом Бирнсу.
Бирнс ответил, что, если человеку приспичило убить какую-то суку по кличке Леди, это его личное дело, и он, Бирнс, не собирается ставить свой отдел на уши и гоняться за каждой шавкой на участке. В любом случае, если убийство собаки и произойдет, они об этом узнают, и тогда, возможно, попытаются найти этого собаконенавистника. А пока он предлагает Хейвзу позвонить в «Истери шиллинг» и узнать, продается ли бумага, на которой выклеено письмо, в каких-либо магазинах их участка.
— И закройте эту чертову дверь! — крикнул он вдогонку Карелле.
ГЛАВА VI
11.32.
Солнце неумолимо ползло вверх по небосклону и уже почти достигло зенита, его лучи прожигали асфальт и бетон, над тротуарами струился жар.
В парке не было ни ветерка.
Человек с биноклем сидел на самом верху огромного камня, но там было ничуть не прохладней, чем на петлявших по парку дорожках. На человеке были синие габардиновые брюки и спортивная сетчатая рубашка. Он сидел, по-турецки скрестив ноги, уперев локти в колени, и разглядывал в бинокль здание полицейского участка на другой стороне улицы.
На лице человека играла довольная улыбка, Он увидел, как из участка высыпали дети, и улыбка стала шире. Его письмо приносило плоды, оно привело в движение местную полицейскую машину. И теперь, наблюдая за результатами своей работы и гадая, поймают его или нет, он чувствовал, как его разбирает азарт.
«Им не поймать меня», — думал он.