Бизнесмен

– Он уже тридцать лет работает следаком. Профессионал, каких поискать. И честный, зараза! Сколько раз к нему пытались подходы найти – бесполезно.

– И что, никого вытащить не удавалось?

– Удавалось, но только через его начальство или через суд. И то не всегда: он дела очень грамотно шьет.

– Мне ему пришить нечего.

Адвокат состроил скептическую мину и предложил:

– По-моему, лучше вообще отказаться от показаний. Посмотрим, какие козыри у них есть.

Я не воспользовался советом.

Главным образом меня допрашивали про Глеба и про Цыгана.

Я сказал, что Глеб позавчера не вышел на работу, и с тех пор о нем ничего не известно.

Меня интересовало, как у них получилось так быстро установить, что он работал у нас. Наверное, через налоговую инспекцию, потому что жена Глеба еще не приехала с юга, а белую «нексию» Цыганков в свое время зарегистрировал на совершенно левого человека.

Видел ли я труп Глеба? Нет! Мне вообще неизвестно, жив он или погиб. Что, найден убитым? За городом? Ужасно… Тихий, спокойный, ничем серьезным не занимался – просто не представляю, кто и зачем мог его застрелить.

Про Цыгана я ответил в том же духе.

И про утреннюю стрельбу.

После этого Нестеров позвал понятых и предложил мне разуться.

Я понял, что влип.

Я вспомнил, как мы с Цыганковым шли через поле к обгоревшей машине. Как вытащили из нее и оставили лежать труп. Как Цыган осматривал тело, а я топтался вокруг, оставляя на влажной земле четкие отпечатки подошв. На мне были те же ботинки, что и сейчас. Конечно, менты не рассчитывали на такую везуху. Я думаю, они были готовы к тому, что в лучшем случае эти ботинки стоят у меня дома, а в худшем – что я давно избавился от них.

А я их взял и надел. Хотя вообще-то редко ношу, у меня в них ноги сильно потеют.

Ладно, я идиот, не подумал, что надо избавляться от засвеченной обуви! Но почему Цыганков ничего не сказал? При своем опыте он должен был замести все следы… Вернее, вообще их не оставлять!

Экспертизу провели быстро. Чуда не произошло, отпечатки совпали. Нестеров допросил меня еще раз, теперь уже не как свидетеля, а в качестве подозреваемого. Я отказался давать показания, и он невозмутимо зафиксировал мой отказ.

Оформили мое задержание…