Почти любовь

– Почему нельзя? Он занят? – все еще на что-то надеюсь. Все еще верю, что вот-вот услышу логическое объяснение происходящему.

– Меня зовут Валентина, я ассистирую доктору Кравцову. Представьтесь, пожалуйста, чтобы я знала, как к вам обращаться.

– Кравцова Олеся Игоревна, – механическим тоном сообщаю я.

– Кравцова? – в официальном голосе Валентины впервые с начала разговора появляются живые интонации.

– Да, Олеся… это я, – отвечаю с упавшим сердцем и, зажмурив глаза, пытаюсь удержать подступившие слезы, но они все равно потоком текут по щекам. – Жена Александра Сергеевича… Бывшая.

– Веснушка?

– Откуда вы знаете? – хрипло спрашиваю я, сползая на пол и прислоняясь спиной к кровати. В динамике раздается тяжелый вдох.

– Олеся Игоревна, у меня для вас плохие новости. Александр Сергеевич в реанимации на ИВЛ, в медикаментозной коме. Состояние критическое. Мы делаем все возможное. Как только его состояние стабилизируется, я ему передам, что вы звонили. Мне очень жаль. До сви…

– Подождите… – вскочив на ноги, кричу я в трубку. На мой вопль в комнату прибегает Варя, испуганно уставившись на зареванную меня. Ее лицо расплывается, как и очертания спальни. – Я – волонтер с высшим медицинским образованием. Я могу…

– Не можете. Вы ничем не можете ему помочь, – строго отрезает Валентина. – Реанимация – не дом свиданий. Здесь врачи спасают человеческие жизни, а вы будете нам только мешать.

– Я не буду, клянусь. Я…

– Олеся Игоревна, разговор окончен, – бесстрастно перебивает меня женщина, не обращая внимания на мою истерику. – Если появится положительная динамика, я вам позвоню. Лучшее, что вы можете сделать сейчас – это ждать, молиться и верить.

– Но я не могу… не умею, – всхлипнув, я снова оседаю на пол и подтягиваю колени к груди.

– Придется научиться. До свидания, – повторно попрощавшись, Валентина завершает вызов, и как только в трубке раздаются короткие гудки, моя истерика испаряется, сменяясь холодной решимостью.

Я знаю, сколько бы раз ни набрала Сашин номер, сегодня она не ответит. Возможно, и завтра тоже. Никто не будет утешать меня надеждами и подтирать сопли.

Ждать, молиться и верить… Неужели это действительно все, что мне остается?

Нет.

Нет!

Я бы сейчас не дышала, если бы выполняла только эти три пункта.

Встав с пола, вытираю ладонями мокрые щеки и твердой походкой направляюсь в ванную.