– Пять счастливых лет, – повторяет она глухим тоном. – Этот срок активировал счётчик в моей голове, и каждый новый рассвет я встречала с мыслью, что будет после… Когда пять лет закончатся?
– Следующие пять лет, Олесь, – отвечаю без колебаний.
– Я боялась, что случится иначе, – вздохнув, она в смятении проводит ладонями по волосам. – И застряла в ковырянии себя, в ежедневном изучении блогов, где женщины с таким же диагнозом, как у меня, рассказывали об ужасных последствиях, отвращении к интимной жизни и бросивших их мужьях. Конечно, были и позитивные случаи, но я их словно не замечала. Все это не могло не сказаться на нас… Я безумно любила, скучала и хотела тебя, когда ты был далеко, но стоило нам оказаться близко друг к другу, как на меня накатывал ужас. Необъяснимый, неконтролируемый, не позволяющий расслабиться ни на секунду. Миллиарды вопросов крутились в моей голове. Замечаешь ли ты, как я меняюсь? Сложно ли тебе сдерживать собственные потребности, довольствуясь тем минимумом, что я способна дать? Насколько хватит твоего титанического терпения? О чем ты думаешь, глядя на красивых активных, сексуальных и раскрепощённых женщин, постоянно вьющихся вокруг тебя. Как тебе удаётся бороться с соблазнами и удаётся ли? Я постоянно думала о том, что будет со мной, если однажды ты посмотришь на меня холодным непредвзятым взглядом и увидишь, какая я на самом деле жалкая и бесполезная. Я до дрожи боялась, что, если ты узнаешь, какие мысли взрывают мою голову во время секса, то больше никогда меня не захочешь…
– Тебе надо было мне просто сказать. Обо всем. – прервав эмоциональный монолог, я удерживаю ее мечущийся взгляд. – Проговорить это вслух и по моей реакции понять, что для меня все озвученное не является глобальной проблемой. Я не среднестатистический испуганный муж, а дипломированный врач, твой лечащий врач, в конце концов. Но тебе как раз это и мешало. Как в плохом анекдоте: он слишком много знал. Так, Лесь?
– Давай пройдемся? – резко вскочив, с отчаяньем в голосе просит Веснушка. Лицо раскраснелось, глаза блестят от сдерживаемых слез. Я все-таки пробил ее глухую оборону, хотя и не преследовал такой цели. Она сама выступила инициатором прямого разговора, но предельная откровенность никогда не дается легко. Это как оторвать пластырь с гноящейся раны и суметь ни разу не поморщиться.
– Пойдем, – согласно кивнув, я оставляю на столе тысячную купюру и иду следом за Олесей, торопливо семенящей к выходу.
Какое-то время мы идем молча, плечом к плечу, не соприкасаясь физически и пряча свои мысли за одноразовыми масками. Выложенная плиткой дорожка постепенно уводит нас в сторону небольшого водоема с плавающими утками. Остановившись, Олеся обхватывает себя руками, задумчиво наблюдая за плескающимися птицами.
– Знаешь, я никогда не думала, что с тобой может случиться что-то плохое, – внезапно заговаривает она. Из-за маски и волнения ее голос звучит приглушенно и нечетко. Повернув голову, я выжидающе смотрю на напряженный профиль, любуюсь игрой солнечных бликов на ее волосах. – Мне и в голову не приходило, что ты можешь заболеть, попасть в аварию или оказаться в любой другой критической ситуации. Я почему-то решила, что являюсь для тебя единственной угрозой мирового масштаба.
– Это завышенное ЧСВ, – усмехнувшись, вставляю я.
– Что? – она хлопает ресницами, встречаясь со мной удивленным взглядом.
– Завышенное чувство собственной важности. У меня, кстати, тоже. Узнал буквально на днях, – иронично поясняю я.
– Странно, я считала у тебя комплекс Бога, – Олеся осторожно улыбается. Я не вижу ее губ, улыбка светится в зеленых глазах.
– А я пришел к выводу, что у тебя две крайности. Блаженная Олеся и по*уистка Веснушка. От одной ты переходишь к другой, в зависимости от обстоятельств, – от моей прямолинейной оценки она на мгновенье тушуется, но быстро берет себя в руки.
– Ты прав, – нехотя признает Веснушка.
– Серьезно, что ли? Я прав? – издаю недоверчивый смешок. – Ты погоду не порть, Лесь. Только наладилась.
– Саш, я сожалею о многом, – она порывисто поворачивается ко мне всем корпусом. В глазах море раскаянья, от которого у меня болезненно скребет под ребрами. – Очень сильно сожалею. У меня не хватило смелости, уверенности в себе и …
– Тебе не хватило уверенности во мне, Олесь, – жестко отрезаю я, не дав ей закончить.
– И ты снова прав. Но то, что случилось… – она прерывается, чтобы сделать вдох. – Позволило мне взглянуть на себя и свои поступки твоими глазами и увидеть, насколько я была эгоистична и несправедлива. У меня не было права решать за тебя. Это нечестно и жестоко.
Наши взгляды снова сталкиваются, я читаю в ее глазах робкое ожидание, понятия не имея, чего она ещё от меня хочет. Все, что мог, я давно ей отдал.
– Ты меня никогда не простишь? – тихо спрашивает она.
ebooksa