Здесь Лыбе тоже что-то не понравилось, и он медленно двинулся по краю равнины, не заходя в глубину. Дувший с севера ветер волнами приносил к нам жар, царивший на этой серой пустынной земле. Казалось, что рядом горит огромная печь, а мы то приближаемся, то удаляемся от неё. Равнина закончилась через пару переходов. Впереди простирались мхи и туманы – приближались болота. И, как ни странно, они соседствовали с пустыней и тропическими зарослями.
Нашему проводнику эта картина очень не понравилась. Он долго стоял на границе трёх зон, а потом, решившись, повёл нас дальше – уже вдоль кромки болот. Лыбе вообще многое не нравилось – и не только в окружавшей нас местности, но и в нас. Это стало особенно заметно, когда он ещё в начале пути дважды обернулся на хрустнувшую под ногами бойцов ветку. С его точки зрения, мы были полными неумёхами. А мне было вдвойне обидно от того, что он когда-то и сам был новичком, но нам такого права не оставил.
Лес начал забирать на север, болото становилось всё
Лыба осмотрелся, дал нам знак быстро собираться и снова повёл нас вперёд. Однако стоило нам пройти несколько сотен шагов, как стало ещё холоднее – и разведчик изменил направление, уходя на восток, в сторону более густого леса. Лишь утром, когда мы смогли увидеть в бледнеющем небе тучу, он снова повёл нас на север – к горам. Буйство красок к середине дня закончилось, и вокруг появились вполне обычные деревья и привычная трава. Впрочем, и с этой растительностью не всё было гладко. Трава попадалась с колючками и с острыми, режущими пальцы краями. Деревья как-то странно росли – их стволы кривились, будто червяки от боли. Мне даже казалось, что некоторые листья росли совсем не на тех стволах, на которых я их раньше видел – словно перед нами был рисунок нерадивого ученика художника.
В какой-то момент путь нам преградила речка. Не слишком глубокая, но очень бурная и шумная. Она текла с гор, но делала поворот, устремляясь не к морю, а вглубь Диких Земель. Вдоль речки нас Лыба не повёл – наоборот, постарался уйти как можно дальше. Вскоре местность начала повышаться, и теперь мы постоянно шли в гору. И, наконец, Лыба позволил себе заговорить впервые за два дня.
- Кажется, выбрались, – он повернулся к нам с довольной улыбкой. – Давайте найдём местечко для привала и наконец-то отдохнём.
Очень скоро обнаружился овражек с удобным спуском, по дну которого тёк ручей. Лыба набрал несколько сухих веток, которые и стали топливом для маленького костерка. Еду готовить было не из чего, но огонь дарил ощущение уюта, и даже сухари рядом грызть было приятно. За второй день бойцы умаялись настолько, что почти сразу после еды завалились спать. Один я упорно сидел, вглядываясь в тлеющие угли костра.
- Почему ты не пошёл через область со снегом? – спросил я и пояснил. – В первый день, когда мы только вышли.
- Ну… опасно это, – Лыба сначала долго молчал, и я уже стал думать, что ответа не дождусь. – Иногда проходишь насквозь, а иногда… Замерзали наши насмерть под такими тучками.
- А что опасного в пустыне с чёрными камнями? – поинтересовался я.
- Тут всё опасно, – ответил разведчик. – Лес опасен, пустыня опасна, болото – смертельно опасно. Можно ходить только так – между опасностями.
- А как же вылазки в самую глубь Диких Земель? – спросил я.
- Чушь это, – отмахнулся Лыба. – Ни одного смельчака я тут не видел такого, чтобы вглубь лез. А если кто лезет – уже не возвращается.
В его словах что-то не сходилось настолько, что я замолчал. Может быть, Лыба того и добивался? Не знаю, но желания и дальше его расспрашивать у меня не осталось. И дело было даже не в категоричности, с которой Лыба отверг саму возможность выживания в Диких Землях, а в том, что я знал Скаса и Гун-нора, которые уходили от стены на многие дни. И ещё я слышал множество рассказов о том, что там – в глубине Земель. Мне показалось, спроси я Лыбу о том, можно ли поймать глубоководную тварь – он столь же уверенно сказал бы, что это бред и выдумки. По его мнению, наверняка и в глубину Пущи соваться – смерти подобно.
В эту ночь в Диких Землях я впервые задумался о том, что и мне, и бойцам моего отряда несказанно повезло в первые годы жизни. Не приставили к нам такого наставника, как Лыба или Ла-ан. Не попали мы в надёжный и неприступный Форт Ааори, чтобы уже в скором времени подчиняться привычкам его обитателей. Никогда ещё в этой жизни я не стремился рисковать, но когда выбора не оставалось – шёл на риск. И пока ни разу не попал в ситуацию, из которой в итоге не нашлось бы выхода. Но Лыба вообще не собирался подвергать свою жизнь опасности. Он избегал боя так, будто всю жизнь собирался жить в столице Империи, не покидая пределов городских стен. При этом был разведчиком, ходил в Дикие Земли и возвращался с какими-то сведениями. Но какие сведения он мог вообще принести?
- А ты был у того посёлка серых? – решил я уточнить, чтобы подтвердить свою догадку.
- Зачем? – удивился Лыба. – Мы его издалека обнаружили. Зачем туда лезть? Вот вы зачем туда идёте?
- Наблюдать за ними, – ответил я.
- И что там наблюдать? – ещё больше удивился Лыба. – Как они друг друга жрут?
- Если будет надо – будем наблюдать, как жрут, – кивнул я. – Они ведь живут там, что-то мастерят, как-то ведут своё хозяйство. Неужели неважно, как они это делают?