Мы были в селе. Село это стояло у горелых останков деревянного моста через Аирену. На той стороне возвышался во всей своей призрачной красоте Линг. Где-то там скрывается сердце этих странных миров и глава всех алхимиков – самый сильный из них. Пятнашка стояла в нескольких шагах от меня и Одноглазого. Стояла рядом с несколькими телами обнажённых девушек и плакала.
- Я не могу, – тихо ответила она. – Уже не могу.
«Я должен её вытащить! Я могу – как?».
- Что произошло? – спросил Одноглазый.
- Мне нельзя было выходить из круга, – тихо ответил девушка. – А он насиловал их… Насиловал и убивал… Одну за другой. Я не выдержала. Не могу пошевелиться. Прости, Шрам…
- Извинения – это хорошо, но я пришёл не для того, чтобы уходить без тебя, – ответил я как можно мягче. – Условие всё то же – нельзя покидать круг.
Круг был выложен камнями – совсем небольшой, четыре шага. Сзади дохнуло ветерком.
- О-па! Ну наконец-то люди разговорчивые, – раздался голос Ша-арми. – Как вы с ним вообще общаетесь?
Я обернулся – сзади появились Ша-арми и Молчок.
- Впрочем, он и молча нас сюда как-то дотащил, – признался Ша-арми.
Молчок ухмыльнулся и ткнул печально в круг.
- Да, – кивнул я. – Из круга выходить было нельзя.
Я снова посмотрел на Пятнашку, и наши глаза встретились. В её взгляде читалось отчаяние и мольба. А ещё где-то в глубине билась надежда, что всё получится. Вдалеке раздалось старческое бормотание, и Пятнашка вздрогнула.
- Это за мной… Помогите!..
Двигаться она не могла. Только говорить. И даже о помощи просить ей было страшно – я это почувствовал.
- Пятнашка, у тебя мазь есть? – спросил я.
Она моргнула и удивлённо кивнула.
- У меня есть и бинты и мази, – сказал Ша-арми. – Так не ранен же вроде никто…
- Давайте сюда пояса! – приказал я, начиная вытягивать свой.
Бойцы послушались. Бормотание старика стало ближе. Но и в моих руках появилась лента из поясов, шагов восемь длиной.