Дженни задумалась над ответом. Выводить Верити из себя было никак нельзя.
— Да, уже лучше. Я в порядке.
— По слухам, я умудрилась не задеть ни один жизненно важный орган. Повезло тебе…
Ее бойкость начала бесить Дженни. Из кухни появилась Клара, поставила перед сестрой кофе и присела с чашкой за маленький столик в другом конце комнаты.
— Верити, расскажи, как все было… Кто взял моего ребенка?
Она машинально коснулась крошечного голубого сердечка на груди, и ее пальцы согрели холодный камешек.
— Смотрительница.
— Без тебя знаю, что она забрала новорожденного. Кому она его отдала?
— Его, говоришь?
— Да, его, моего ребенка.
Клара, не отрывая взгляд от сестры, медленно помешивала сахар.
— У тебя родился не мальчик. Неужели ты даже этого не знала?
Дженни метнула взгляд на Клару, и, должно быть, ее глаза говорили красноречивее слов. Девушка прошептала одними губами:
— Что? Что такое?
Дженни оставила ее вопрос без ответа. Уставившись в чашку, заговорила снова:
— Ребенка забрали тотчас, как только я родила. Откуда мне было знать? Я его и не видела. — Она посмотрела на сестру, медленно накручивающую прядь волос на палец. — Верити, кому хозяйка отдала мое дитя? Кому?
В трубке послышался скрип тяжелой двери.
— Прости, Дженни, мое время вышло. Приятно было поболтать! Скажи Кларе, что насчет интервью можно звонить в любое время. Когда статья выйдет, поговорим еще раз. Получишь то, чего не узнала сегодня.
— Верити, скажи мне! — Дженни оглянулась на прихлебывающую чай Клару, и кусочки головоломки в ее мозгу начали вставать на место. — Верити, неужели моя дочь…
— Пока, Дженни. Не будем надолго откладывать следующий разговор, хорошо?