Парень подруги. Ты не для меня

— Но после того, что ты наговорила, я не желаю здесь оставаться. Как только я смогу собрать сумму, то скажу тебе, когда съезжаю. И говорить с тобой тоже больше не хочу. Извини.

Я ушла в душ. Долго стояла под струями воды и думала, что же мне теперь делать с этим всем. Подруга вмиг стала врагом, Надя наверняка встанет на её сторону — они подруги между собой большие, чем со мной, а надо мной постоянно потешались. Только я замечать этого не хотела, а теперь я не хочу больше закрывать на это глаза. Уже несколько раз Таня и Надя встречались без меня, я слышала её разговоры на кухне по телефону, так же, как и она нас с Миром. Словно пелена с глаз упала. В душе как будто дыра образовалась. Я ведь в самом деле деле считала её другом, а она так легко променяла меня на парня, которому даже не нужна…

Придётся как-то копить деньги и переезжать. Только с наших аниматорских выступлений хватало лишь на половину квартиры, а нужно раза в три, а то и в четыре больше, чтобы снять такую одной… Если получу роль в театре, моё материальное положение улучшится, и я смогу со временем съехать. Главное, выступить достойно… Уже завтра… Как же волнительно.

Сегодня весь день учила монолог Джульетты и сцену с Ромео. Текст уже отскакивал от зубов. Лёжа в кровати и отвернувшись от Ежовой к стене, я прокручивала раз за разом текст, повторяя его словно мантру. Господи, только не забыть бы его на сцене… Позора тогда не оберёшься.

Как же я завтра буду с ним играть эту сцену? Там такая нежная любовь… Смотреть ему в глаза, касаться его, чувствовать тепло его тела… От этих мыслей руки леденели, захотелось их согреть. Собрала пальцы вместе. Даже не знаю, нравится мне все это или всё же нет?

* * *

Мирослав, одетый в обычную белую футболку и трико, стоял напротив меня. Серые глаза смотрели в упор. Не мигая. Я чувствовала себя словно в ловушке, он держал меня в ней одним взглядом…

— Начинайте, — сказал нам режиссёр.

Мирослав ему кивнул и снова вернулся к моему лицу. Как же тяжело стоять под этим взглядом… Пытка. Ноги дрожат. Но я должна, должна получить эту роль!

— Я ваших рук рукой коснулся грубой.

Чтоб смыть кощунство, я даю обет:

К угоднице спаломничают губы

И зацелуют святотатства след, — читал он текст от лица Ромео, взяв мою руку в свою большую горячую ладонь.

Первым порывом было её выдернуть из его захвата, и я даже дёрнулась, но он не отпустил меня.

— А текст Джульетты где? — спросил чей-то надменный голос.

— Тихо, не мешайте. А то выгоню всех к чёртовой матери! — Осадил их строгий режиссёр с очками на переносице и текстом в руках. — Очень хорошо. Трепетная лань, мне очень нравится. Оставьте это — когда Ромео касается руки Джульетты, она сначала хочет её забрать. Дальше.

— Святой отец, пожатье рук законно.

Пожатье рук — естественный привет.

Паломники святыням бьют поклоны.

Прикладываться надобности нет, — произнесла я свою часть диалога.

Про себя выдохнула. Нигде не запнулась. Слава богу.