Роберт Гейтс вернулся на европейский континент вместе с военными, рейс не стоял в расписании. В огромном С141, помимо него, были несколько офицеров европейского командования с генералом Гленом Отисом, группа военной полиции и отряд спецназа из Форт Брега, теперь приписанный к постоянно расквартированной в Европе 10-ой группе спецназа.
Штутгарт встречал дождем и туманом, в грохочущей дымке одного из крупнейших аэропортов Европы они спустились на землю по небольшому откидному трапу. Рядом раскручивали лопасти три новейшие вертушки UH-60.
— Сюда, сэр… Голову пригните.
Прокатилась по полозьям дверь — и вертолет взлетел. За окном начали быстро меняться — и в то же время оставаться неизменными — пейзажи: застройка, бетон и кирпич, старые, островерхие и новые плоские крыши…
— Невозможно поверить…
— Что, сэр?
— Невозможно поверить, что сорок лет назад тут все было в руинах.
— Тут не было серьезных боев, сэр. Восточнее…
— Да, да.
…
Вертолеты перелетели совсем недалеко, штаб 7-го корпуса армии США находился в Гейдельсберге. На бетонке их ждали несколько Мерседесов, все — бронированные. Техник-сержант ВВС, приставленный к Гейтсу, заметив, как тот смотрит на машину, улыбнулся.
— Подарок немцев, сэр. Выражение любезности. За базой постоянно следят, РОТ[87] готова напасть в любой момент. Они уже не раз пытались…
Машины рванули по бетонке.
— Куда мы едем? — спросил Гейтс.
— Тут недалеко, сэр.
…
Колонна Мерседесов, которую замыкал бронированный фургон Крайслер ВВС США с пулеметной башенкой — стремительно неслась вперед по отличной, лучше любой американской — дороге. Мелькали деревушки, небольшие городки — всё по-немецки аккуратное, по-пряничному вылизанное. И трудно себе представить, что завтра это может стать линией фронта в самой ожесточенной и, вероятно, последней в человеческой истории войне…
Роберт Гейтс знал о самой большой проблеме, стоящей здесь перед армией США. Самой большой во всем мире.
В Германии США держали два корпуса — 5-й и 7-й. Этого было бы достаточно — но не против Западной группы войск, состоящей как минимум из трех полевых армий. Многие части русских относились к гвардейским — то есть наиболее подготовленным и идеологически индоктринировенным, такие в любом деле пойдут до конца. Самые страшные сражения ожидались в долине Фульда — самому короткому и удобному проходу к промышленным центрам Германии. Шансы сдержать русских оценивались примерно в 20–25 %. Все понимали, что придется применить ядерное оружие и почти невероятно, чтобы русские не применили его в ответ. Ни в одной из стратегических игр, которые регулярно проводились по итогам новых полученных данных, не удавалось не допустить превращения локального конфликта в мировую войну с обменом ядерными ударами.
Гейтс знал и о другом стратегическом противоборстве. В послевоенной Европе сформировались две концепции. Европа от Владивостока до Порту — это была концепция Брежнева, де Голля, Аденауэра. И «наш общий дом по обе стороны Атлантики» — концепция Маргарет Тэтчер и Рональда Рейгана. В 70-ые — Брежневу почти удалось добиться победы — но Афганистан и несколько кровавых инцидентов в воздухе все испортили. 80-ые стали временем американского реванша.
ebooksa