– Я бы хотела примерить на себя Лору Картрайт. Посмотрим, вдруг подойдет…
Мы дождались, пока закончится церемония прощания, и пристроились за красным «Джи-Эм-Си Сиерра» Лестера. Он проехал несколько километров до пригорода под названием Фэйрвью и остановился перед белым деревянным домом. Лужайку перед ним покрывали коричневые пятна, а на веранде стояла старая мебель. Следующий час мы дежурили в машине Блю. Когда Лестер наконец вышел, он оглядел весь квартал, словно проверяя, нет ли за ним слежки, и укатил куда-то на своем пикапе. Блю вышла из машины.
– Напиши мне сообщение, если кто-то появится у дома, – сказала она.
– Что ты собираешься делать?
– Влезу в дом и попробую найти ее бумажник.
Я стала ждать Блю, ссутулившись на водительском сиденье. Нервничала так, что под кожей, казалось, летают ракеты. Вздрагивала от любого перезвона колокольчика и шелеста листьев. Через полчаса я отправила Блю сообщение:
Блю ответила:
Мимо проносились автомобили. Не знаю, замечали меня их водители или нет, но кто-то мог запомнить незнакомую «Джетту», припаркованную неподалеку. Женщина средних лет в домашнем халате поливала газон и смотрела прямо на меня.
Вдруг появился красный пикап. Он свернул к дому, и я написала сообщение:
Блю не ответила. Лестер достал из багажника упаковку пива и пакет с продуктами. Затем поднялся на крыльцо, отпер дверь и вошел в дом. Блю не было видно.
Через десять минут Блю выбралась через окно ванной и не спеша подошла к машине.
– Поехали, – сказала она.
Я завела двигатель и медленно выехала на шоссе.
– Что там случилось?
– Документы я не нашла, – с сожалением сказала Блю. – А даже если б нашла, вряд ли что-то получилось бы. Я не смогла бы устроиться на работу по номеру ее страховки, поскольку муж наверняка подаст заявление на пособие в связи со смертью. Знакомых в департаменте автотранспорта у меня нет, пришлось бы пользоваться правами с фотографией, на которой очевидно не я. И неважно, сколько пончиков я съем.
– Должно же быть какое-то решение, – ответила я.