— И это говорите вы, фрау доктор? — засмеялся Еннервайн. — А теперь серьезно. Мужчина хочет нас спровоцировать, и это ясно. Но вначале вопрос: что общего между покушениями?
— Может быть, то, что оба покушения можно назвать провалившимися? — сказал Штенгеле. — Они проведены халтурно, и уже с самого начала были обречены на провал.
— Я не знаю, — произнесла Мария, — не было ли в этом больше умысла, чем мы думаем.
— Знаете, как это выглядит с моей точки зрения? — сказал Еннервайн. — Покушавшийся не собирался доводить покушение до конца. Он только хотел показать, что он мог бы нанести удар. При этом в первый раз что-то сорвалось. Поэтому — это только рассуждение! — во второй раз он действовал наверняка и проинформировал горноспасателей и нас по мобильной связи, и при этом сразу же после покушения, так чтобы мы, если бы даже все участники были засыпаны, сумели спасти всех.
— В этом тезисе что-то есть, — заметила Мария задумчиво.
В дверь постучали. Вошел Холльайзен.
— Я как раз иду от Ильзе Шмитц. Ей повезло, это было сквозное ранение ноги. Врачи говорят, что рана заживет.
— Как будто бы нам больше нечего делать, — завозмущался Штенгеле. — Мы разыскивали женщину три часа. Как можно быть настолько глупой, чтобы поехать в долину на рогатых санях! Ее уже можно допрашивать?
— Нет, — продолжил Холльайзен, — она в истерике, кричит и утверждает, что она не добровольно поехала вниз. Я думаю, что ее не стоит воспринимать всерьез. Она говорит, что хотела согреться в карете и что таинственный, молчаливый, совершенно закутанный незнакомец неизвестно откуда появился и насильно увез ее.
— Ага. Обратила ли она внимание на что-то особенное у таинственного незнакомца? — спросил Штенгеле.
— Нет. Только то, что на незнакомце была лыжная шапочка с прорезями для глаз.
— И опять незнакомец. Может быть, в этой истории что-то кроется? — спросил Еннервайн.
— Я не совсем уверен, — сказал Холльайзен. — В конце она мне еще что-то кричала, типа: «Пропасти! В этой местности я все время попадаю в пропасти!»
— А как она еще будет кричать, — сказал Штенгеле, — когда узнает, что рогатые сани в конце полностью разлетелись о новую «альфа-ромео» Джекли Бауера. Очень большие повреждения. Может быть, боится, что ей придется самой за все платить.
— Но главное, что у нее все нормально, — сказал Еннервайн. — Но мы не будем упускать ее из вида.
Штенгеле покачал головой:
— Что вообще могло бы произойти! Что собственно говорит против тезиса взаимосвязи между обоими покушениями?
— Ответ, к сожалению, такой, — сказала Мария, — что мы сможем это оценить только при третьем покушении.
— Хватит домыслов, — заявил Еннервайн. — Мы раскроем оба покушения, кем бы они ни были совершены.
— Может быть, — добавила Николь Шваттке, — мы сможем ограничить круг подозреваемых, если предположить, что между ними имеется содержательная связь. Оба покушения были направлены против спорта, против досуга, против иностранного туризма, против турпоходов, собственно против всего, что имеет большое значение для этого курорта.
ebooksa