Бекки, женщина, которая тогда сидела за стойкой регистратуры, сделала мне кучу чашек растворимого какао, пока я пыталась вспомнить, как выглядел человек в машине. Его лицо сливалось со всеми каменными, пустыми лицами мужчин на фотопортретах. За четыре часа я так и не нашла его, и, когда папа отвез меня домой, меня стошнило всем этим какао в ванной на втором этаже, а родители тем временем кричали друг на друга в кухне. Родители всегда злились, когда не могли контролировать ситуацию. А после этого они уже ничего не могли контролировать.
Замечаю Олсена за столом в дальнем конце комнаты. За много лет я привыкла иметь дело со старой гвардией чикагской полиции, когда речь идет о моей сестре. Потрепанные усатые мужчины, обычно вдвое старше меня, или знающие, сострадательные женщины, всегда проявлявшие немного женской солидарности. Поэтому детектив Олсен — светловолосый, с ястребиным взглядом, красивее, чем должен быть, — в прошлом году застал меня врасплох. Если честно, он до сих пор застает меня врасплох.
— Детектив Олсен? — подойдя, спрашиваю я.
— Да?
Он поднимает голову, но, судя по всему, не узнает меня. В конце концов, у меня теперь другая прическа. Да и общались мы недолго. Он просто собрал клетки с внутренней стороны моей щеки. В тот день меня переполняло напряженное ожидание, уже с примесью отчаяния. Это я все запомнила, чувствуя себя так, словно с меня содрали кожу. Я еще долго вспоминала его расстегнутый воротник.
Что ж, может, и хорошо, что он меня не помнит. Надо этим воспользоваться.
— Я бы хотела узнать, не можете ли вы помочь мне найти кое-какую информацию, — говорю я.
Мой голос звучит на октаву выше, и я прибегаю к старой испытанной стратегии. Молодая девушка, которую надо спасти. Раз мужчины настаивают на том, чтобы и в двадцать первом веке продвигать культ мачо, я вполне могу использовать это против них.
Он закрывает лежащую перед ним папку. В уголке рта у него торчит зубочистка. Может, недавно бросил курить?
— Чем могу помочь? — Его голос мягче, чем я думала, а небольшая хрипотца содержит еще одну подсказку.
— Я надеялась получить кое-какую информацию по этому делу. — Протягиваю ему листок бумаги с номером досье Сары Кетчум. — Я изучаю социологию насильственной преступности против женщин в Нортсайде.
Он разглядывает номер.
Я уже давно поняла, что не стоит врать копам. Так что вместо того, чтобы обманывать, я научилась говорить обтекаемо, позволяя им самим делать выводы. Ты не говоришь, что ты студентка, но вроде как даешь понять, используя слово «изучаю». Строго говоря, я изучаю два насильственных преступления против женщин в Нортсайде. К тому же во время учебы на факультете социологии в Северо-западном университете я действительно написала курсовую на эту тему. Если он начнет задавать вопросы, я хотя бы смогу дать более или менее компетентные ответы.
— Этим делом сейчас занимаются? — спрашивает он.
— Нет, его закрыли лет семь назад.
— Тогда вам нужно подать запрос в главный офис полицейского управления Чикаго согласно Закону о свободе информации.
— Женщина за стойкой регистрации сказала, что я могла бы обсудить это с детективом. В менее формальной обстановке.
— Это Сильвия вас сюда пустила? — спрашивает он, бросив взгляд в сторону входа в участок. — Как вам удалось это провернуть?
— Что вы имеете в виду?
— Она у нас одна из лучших вышибал города.
ebooksa