Ясная Поляна
Льву Николаевичу Толстому.
16
11 мая 1910. Урусово, Рязанской губ.
Мир тебе, дорогой брат Лев, прости, что так долго не писал, я даже и писал, но как-то не мог отослать письма. О брате Александре кроме слуха, который передал мне брат Душан Петр<ович>, — я никаких наружных известий не имею. Сердцем жду свидания с ним хотя и не скоро — и не знаю где. Но допытываться о правде слуха о кончине его видимой жизни как-то совершенно не имею желания. — Вернее, нет места в моем внутреннем человеке этой заботе. Это все [совершенно] не нужно. Пусть будет во всем высшая не наша Воля — и будем только ее искать. Мир тебе и всем твоим братьям, с которыми имеешь общенье. Брату Хилкову, сестре Марье Александровне Шмидт, сестре Александре Львовне[248], брату Душану Петровичу. Привет передают тебе и брату Душану брат Михаил, с которым я был у тебя осенью, и брат Григорий[249], который был у тебя раньше. Брат Григорий даже просит передать тебе его желание и надежду видеть тебя здесь у нас — приветствую тебя братским лобзанием.
Твой меньший брат
О себе ничего не могу писать. Мир тебе, дорогой брат Душан, и благодаренье, что помнишь меня, — приветствую тебя целованием заочным
<На конверте:>
г. Тула.
ст. Козлова Засека
Ясная Поляна
Льву Николаевичу Толстому.
17
75
Мир тебе, дорогой и милый брат Лев Николаевич, и братское лобзанье от меня немощного брата твоего Леонида. Я несколько раз принимаюсь писать тебе, но не могу, то одолевает парение мыслей, хочется слишком много сказать, чего — все равно не скажешь, то слова написанные кажутся — каменными и холодными в сравнении с тем, что заставило их писать, и даже холод их точно прокрадывается в сердце и мне тяжело писанье. Прости мне это — и прими эти строки как знак, что я тебя никогда не забываю. Прости меня и мир от нас всех тебе и всем твоим
твой брат
<На конверте:>
г. Тула
ст. Козлова Засека