Слова. Том V. Страсти и добродетели

Чтобы человек преуспел, он должен увидеть и признать, какие страсти в нём есть, и приложить старание, чтобы их отсечь. Также ему следует познать дарования, которыми наделил его Бог, и развить их. Если он станет в смирении их возделывать, то вскоре духовно обогатится. Если человек будет духовно работать, он станет лучше; если отнесётся к духовной работе с небрежением, станет хуже.

Я встречал людей, у которых почва души была плодородной, но они оставили её невозделанной, и в итоге всё там заросло терновником и чертополохом. А другие, хотя на земле их сердца росли терновник и чертополох, всё выпололи, вспахали, и их духовная земля стала приносить плоды. Что пользы, если Бог нам дал хорошую землю, а мы её бросили и она поросла бурьяном? Если наш духовный надел пригоден для выращивания сахарного тростника, а нас вполне устраивают растущие на нём камыш и осока, если мы не заботимся о том, чтобы выполоть из земли камыш, а на его место посадить и выращивать сахарный тростник, то чем поможет нам Бог? Из камыша ведь только и можно, что корзинки плести – сахара из него никак не добудешь.

Бог от каждого из нас потребует ответа: удвоили ли мы тот дар, который Он нам дал. Если кому-то из нас Он дал пять дарований, то человек должен превратить пять в десять. Даже девять дарований при исходных пяти – это уже не отличная оценка. Поэтому каждый из нас со смирением и рассуждением пусть делает всё возможное для того, чтобы стать отличником. Ведь Бог потребует от нас ответа, превратил ли человек один талант в два, два – в четыре, а пять – в десять. Следовательно, если человек удвоил данные ему таланты, то в глазах Бога он заслуживает высшей награды. А если кто-нибудь – не по гордости, а по усердию – превратит в десять всего один данный ему талант, то он умилит этим не только Бога, но даже человека с самым жёстким и каменным сердцем.

Добродетель ближнего и нас наполняет благоуханием

– Геронда, что помогает стяжать добродетель?

– Общение с человеком, у которого эта добродетель есть. Если ты общаешься с человеком, у которого есть благоговение, то постепенно тоже сможешь приобрести благоговение. Так происходит с любой добродетелью, потому что добродетель ближнего и нас тоже наполняет благоуханием.

Когда мы, как в зеркало, смотримся в добродетели других людей и стараемся им подражать, мы созидаем себя. Но и глядя в зеркало их недостатков, мы тоже получаем пользу, потому что чужие недостатки помогают нам увидеть наши собственные. Добродетель другого побуждает меня к тому, чтобы стремиться ей подражать, а недостаток брата заставляет задуматься, нет ли и у меня такого же недостатка, и если есть, то в какой степени. Всё это нужно мне для того, чтобы постараться от этого недостатка избавиться. Например, я вижу, насколько брат трудолюбив, радуюсь этому и стараюсь ему подражать. А в другом брате вижу порок любопытства. Я не осуждаю брата, но внимательно смотрю на себя: не болею ли любопытством и я? И если увижу, что болею, то постараюсь от этого избавиться. Однако если в себе я вижу только добродетели, а в других только недостатки, и при этом на свои недостатки не обращаю внимания или даже оправдываю их, радостно приговаривая: «А я-то лучше всех: и того, и другого, и пятого, и десятого…» – то дела мои совсем плохи.

Мы смотримся в других людей, как в зеркало, – отражаемся в них и видим себя. А вот те, в ком отражаемся мы, видят, какие мы неумытые трубочисты. И их насмешки и замечания смывают грязь с наших лиц.

Рецепты добродетелей, составленные святыми

– Геронда, а каковы отличительные свойства святых?

– Любовь со смирением, простота и рассуждение – вот отличительные свойства святых. Если человек с рассуждением будет понуждать себя подражать жизни святых, то и сам приобретёт святость.

В делании стяжания добродетелей нам очень поможет пример святых как ориентир. Сравнивая себя со святыми, мы видим свои страсти, осуждаем себя, смиряемся и с любочестием, с божественной ревностью стараемся им подражать. У нас нет оправдания, если мы топчемся на месте, потому что у нас перед глазами есть духовные рецепты, составленные святыми, их жизнь, их святой пример. Все святые – это дети Божии, и они помогают нам, несчастным чадам Божиим, подсказывая способы, как избежать уловок лукавого.

Внимательное чтение житий святых согревает душу, побуждает нас следовать их примеру и мужественно продолжать борьбу за стяжание добродетелей. В житии каждого из святых видно одно и то же духовное безумие, только в каждом оно проявлялось по-разному, своим особенным способом. Видно пламенное рачение, которым они горели к Богу. От такого чтения в человеке загорается огонь божественной ревности и стремление им подражать.

– Геронда, я уже много лет каждый день читаю житие святого, «его́же па́мять ны́не соверша́ем», уже почти наизусть всё выучила. Может, пора остановиться?

– Постоянно надо читать эти жития, до самой смерти. В житии описывается очень мало, не вся жизнь святого, а только то, что перелилось через край чаши его жизни. Святые были бы безумцами, если бы раскрыли всё, что пережили втайне. Но нам достаточно и того немногого, что описано, – лишь бы это немногое трогало наше сердце, подвигало применить это в собственной жизни.

– Геронда, мне кажется трудным осуществить что-то подобное тому, что совершили святые. Скажем, святая Синклитики́я[97]. Какой тяжёлый подвиг несла до конца своей жизни, хотя страдала от тяжёлой болезни! Или преподобный Варсонофий[98] – сколько лет он хранил совершенное молчание!

– Ладно, если хочешь подражать преподобному Варсонофию, постарайся молчать не всегда, а хотя бы промолчать, когда тебе делают замечание. Что же касается подвига святой Синклитикии, то мне тоже кажется, что у тебя не хватит физических сил его повторить, – не выдержишь. Но внутренне, по-моему, ты можешь ей подражать, и здесь тебе предстоит очень много работы. Желаю, чтобы святая поделилась с тобой хотя бы немногим из того, что имела сама.

Очистим добродетель от примесей

– Геронда, Вы иногда говорите об «отравленной добродетели». Когда добродетель бывает «отравленной»?

– «Отравленная» добродетель – это, например, доброта, в которой присутствует человекоугодие, или же любовь, в которой есть примесь корысти и собственных интересов. Когда наши устремления не чисты, когда в них нет бескорыстия и простоты, а в добродетели присутствует наше «я», то мы словно подделываем добродетель, делаем её фальшивой. Тогда она похожа на неспелый плод, в котором, конечно, тоже есть какие-то витамины, но, откусив от него, понимаешь, какая это кислятина.