– Принцесса выдала приказы, чтобы готовились к отъезду, – ответил сухо Талвощ.
– Где? Куда? Зачем? – живо прервал епископ. – Но я ни о чём не знаю! Раны Господни! Я тут всё-таки страж!
Литвин равнодушно слушал ксендза-епископа и сказал также холодно:
– Я исполняю, что мне приказано, ко мне не относится более, чем это.
– Но куда же думаете ехать? – воскликнул епископ, взволнованный всё больше.
Талвощ пожал плечами.
– Принцесса объясниться передо мной не соизволила, – сказал он, – а спрашивать я не посмел. Знаю только, что едем.
Ксендз-епископ стоял с заломанными руками; его дружелюбное мягкое лицо изменилось, нахмурилось, погрустнело, было видно, что для него дорого стоило то, что был вынужден чинить принцессе упрёки.
Смутившийся, он не спешил в замок, с тем чтобы расспросить, потому что хотел остыть от первого впечатления, опасаясь подвергнуться слишком живым упрёкам принцессы, а был к этому обязан.
Паны сенаторы поставили его тут на страже; принцесса не должна была сделать шагу без их ведома и согласия; епископ не слышал ни о какой поездке, а здесь уже делали, не спрашивая, приготовления к ней.
Талвощ поклонился ему и ушёл.
Ксендз Войцех, постояв ещё минуту в недоумении, неторопливым шагом проскользнул в покои Анны.
В зале аудиенций, в котором его обычно принимали, было пусто. Только Дося наводила порядок на столиках и пришла поцеловать руку ксендза. Епископ не смел её спрашивать.
Затем из боковых дверей выглянула крайчина и исчезла, а спустя мгновение показалась принцесса Анна и вошла медленным шагом.
Епископ её молча приветствовал, изучая глазами; в лице не нашёл никакой перемены – была вполне спокойной и не казалась смущённой, когда ксендз Войцех был в чрезвычайном замешательстве.
– Вижу, в замке какие-то приготовления, – промолвил он несмело, – такие, как для путешествия. Или ваша милость получили какие-то ведомости от сенаторов?
– Никаких, – ответствовала Анна, – но эпидемия ежедневно приближается к Плоцку и я её тут ждать не думаю. Я должна искать более безопасный приют.
– Но это не может произойти без ведома панов сенаторов, – прервал епископ.
– Это ваше дело, отец мой, с ними о том договаривайтесь, – сказала спокойно Анна, – что до меня, мне нет необходимости ждать ничьих приказаний, я всё-таки свободная.
Пот каплями падал с лица епископа, он вытирал его лихорадочным движением обеих рук.