– Да?
– Вы недолюбливаете Рождество, верно? Какой рождественский гимн вам нравится меньше всего?
– Меньше всего?
– Да.
– Хм, – он засмеялся. – Наверное, «Все, что я хочу на Рождество», ее уже до дыр заслушали.
– А я как раз обожаю эту песню. Впрочем, она действительно даже из утюга звучит.
– А почему вы спросили не о самой любимой песне, а наоборот?
– Мне это было важнее.
– Между прочим, у меня есть любимая песня про Рождество, – заявил Коул. – Хотите знать какая?
– Хочу.
– «Нашу бабушку сбил олень Санта-Клауса».
Я округлила глаза.
– Я вовсе не удивлена.
Глава 4
Коул
Я заморгал, очнувшись от кошмарного сна. Писательский блок, зараза, снова дал о себе знать, и я отключился с ноутбуком на коленях средь бела дня. Впрочем, ничего удивительного, если вспомнить, что прошлую ночь я почти не спал.
Вот уже несколько дней мы жили со светом, однако жизнь моя светлее не стала. Я струсил и не пошел к Джози, потому что мои чувства к ней испугали меня самого. Когда дали электричество, я, простите за каламбур, будто увидел свет в конце тоннеля и кинулся в спасительный проем.
А сейчас я сидел и машинально вытирал слюну, вытекшую на щеку и подбородок, приходя в себя от жуткого сна, в котором строчки на экране превратились в змей, поползли из ноутбука и принялись меня душить под звуки доносившейся откуда-то песни «Счастливые деньки». Если это не капец, то я уж и не знаю.
На часах было семь вечера.
За окном сияла и переливалась огнями инсталляция Джози. До Рождества оставались считаные дни, и у дома напротив собралась толпа зевак.