О нет!
Нет, нет, нет!!!
Я закрыла глаза, едва сдерживаясь, чтобы не застонать. Из всех писем, которые попадали к этому нахалу, этот проляпс был самым обидным. Я скорчилась в кресле, готовая спрятаться под стол на всю оставшуюся жизнь: мне не хотелось даже представлять, что он накропал про мое обращение к «Дорогой Иде». Дэн Маркел из отдела рекламы держит в нижнем ящике стола бутыль скотча, думая, что это тайна (в отделе все об этом знали, но помалкивали), и я готова была ее срочно позаимствовать. Со вздохом я начала читать приписку Кеннеди.
«Райли, Райли, Райли, что же мне с тобой делать?
Для начала, твоя мать – та еще мымра. Чего ты вообще обращаешь на нее внимание? Сразу видно, что она меркантильная, самовлюбленная нарциссистка. По моему опыту, дамам, которые так распускают хвост в пошлых рождественских писульках, просто нечего делать».
Я начала закипать: я его мнения не спрашивала. И где он набрался наглости рассуждать о моей матери? Да что он о ней знает? Пусть в письме к Иде я не стеснялась в выражениях, но эта информация не предназначалась для посторонних глаз. И потом, семья есть семья: я имею право критиковать свою мать, сестер и брата, а остальным вежливо предлагаю заткнуться.
Я так стиснула зубы, что у меня начала болеть голова, но вместо того, чтобы стереть приписку, как поступил бы любой нормальный человек, я продолжала читать.
«Но давай по существу вопроса. Почему ты в двадцать семь лет одна и не была на свидании уже десять месяцев? Райли, а ответь сама! Наверняка тому есть какая-то причина. Я наводил о тебе справки – говорят, ты клевая; то есть ситуация получается совершенно нелогичная. Мой тебе совет, прекращай писать Иде и выкладывай свои беды сразу мне, я зрю в корень.
Целую, Кеннеди.
P.S. А у Оливии есть бойфренд?»
А вот что мне было непостижимо, так это каким образом данное письмо попало к Кеннеди. Кто, отвечая на имейл, станет заново набирать адрес получателя? Наверху же есть кнопочка «ответить»! И тут я вспомнила. Я не писала «Дорогой Иде» на почту, я заполнила форму на ее сайте. Впервые в жизни я решилась на такой импульсивный поступок, но накануне был День благодарения, неофициальное начало праздничного сезона, и я немного перебрала с вином. Мать, как часы, позвонила с утра напомнить, что ее ежегодный прием гостей начнется в канун Рождества ровно в шесть. Заодно она отбарабанила список приглашенных соседок и знакомых из церкви, у кого сыновья как раз сгодятся «на прекрасный материал для будущих мужей». В результате я отпраздновала неофициальное начало ненавистных мне праздников, выдув бутылку вина в одно лицо и излив свою одинокую, наклюкавшуюся душу шестидесятилетней ведущей колонки советов. Глупо? Я знаю.
Вздохнув, я поникла еще сильнее.
Отвлекшись на хамскую цидулку Кеннеди, я почти забыла, что он переслал мне и ответ колумнистки. Сразу выпрямившись, я прокрутила лист вниз и начала читать снизу вверх. Сперва шла копия формы, которую я заполнила на сайте «Дорогой Иды». Я печатала это после бутылки вина, поэтому решила освежить в памяти свое сочинение. Так, что я там такого понаписала…
«Дорогая Ида!
Каждый год я получаю пространное рождественское письмо из дома. На трех-четырех страницах мама описывает достижения своих детей, то есть нас. Но есть один момент: в основном там речь о моем брате и сестрах. Я не поехала волонтером в медицинскую миссию в Уганду оперировать расщелины нёба тамошним детям, как мой братец Кайл. Я не родила очаровательных близнецов – без ах-ах-вредного обезболивания, ясное дело, – как моя сестра Эбби, играющая в прославленном Нью-Йоркском филармоническом оркестре. И уж точно я не заняла третье место в региональных соревнованиях штата по гимнастике, как моя младшая сестрица Оливия: я-то три месяца назад растянула голеностоп, сверзившись с высоты собственных каблуков.
В общем, вы поняли: в моей жизни нет ничего столь значительного, как у брата и сестер. Хуже того, в своем цветущем перезрелом возрасте двадцати семи лет я не ходила на свидания уже десять месяцев. Сестра Мэри-Элис, моя нечистопородная болонка, и то получает больше внимания на собачьей площадке. В прошлом году все новости обо мне мать уложила в один абзац: „Наша Райли по-прежнему младший редактор в одном из крупнейших издательств в стране. Она у нас редактировала две книги, вошедшие в список бестселлеров по версии „Нью-Йорк таймс“. Мы надеемся, что ее вскоре повысят и переведут из отдела романтической прозы“.
Так вот, Ида, хочу вас спросить: как намекнуть матери прекратить упоминать меня в своих письмах, но чтобы она не обиделась?
Скучающая в Нью-Йорке(Райли Кеннеди)».Выше этого жалкого подобия письма красовался Идин ответ.
«Дорогая Скучающая!
Мне кажется, Ваша проблема не в рождественских письмах Вашей мамаши, хотя я тоже нахожу ее слова бестактными. Если Вы копнете поглубже, то поймете, что источник проблемы – Ваша собственная жизнь, вернее, ее отсутствие. Иногда людям надо сказать неприятную правду, и если друзья и родственники деликатно помалкивают, на помощь прихожу я. Признайтесь в глубине души, именно это и побудило Вас мне написать, верно? Итак, мой Вам совет: не сидите на заднице, начните жить интересно. Дайте Вашей матери повод о чем-то написать! Жизнь слишком коротка, чтобы быть скучающей занудой.