Дело Марины Мнишек

— Таинственный x, — сказала вслух Валентина. — Помните? А где Ушаков? — спросила Валентина.

— Ушаков вон, — показал в конец квартала Пахомов.

— На карауле?

Никто не ответил, зато полковник передал Валентине протянутый ему бинокль.

Теперь Валентина видела, чем занят таинственный x: он нагнулся, пошарил рукой у перил. В руках у него оказался ключ. Он выпрямился, шагнул к двери, стал отпирать. Он стоял к Валентине спиной, среднего роста, довольно плотный. Наконец, его усилия, как видно, увенчались успехом. Он быстро оглянулся и открыл дверь.

Он оглянулся лишь на мгновение, но Валентина узнала его! Короткая густая борода…

— Булат Искакович, это же начальник цеха… из типографии!

— Сирота, Иван Иванович. Он самый.

Сирота скрылся в доме.

Ушаков продолжал стоять. Потом так же медленно, как в первый раз, пошел по улице. Дойдя до калитки, Ушаков вошел в нее, поднялся на крылечко, толкнул дверь. Тоже вошел в дом.

(После — минута за минутой — Валентина восстановила все, что произошло в доме).

— Это я, не боись! — негромко предупредил Ушаков, входя на кухню. За стеной что-то упало, и в двери, ведущей в спальню, выросла плотная фигура Сироты. Бородатое лицо его было искажено гневом.

— Чего явился? — спросил он глухо, явно сдерживаясь. — Кто будет на стреме?!

Ушаков сделал шаг навстречу.

— Стой… — Сирота прятал руку за дверью, теперь он показал ее: он держал в руке пистолет. — Чего явился, спрашиваю?

— Спрячь пушку, — сказал Ушаков, но остановился. — Я хотел узнать, что тебе здесь  н у ж н о  в  э т о м  доме? Зачем сюда полез? Я должен знать, за что рискую головой — и не слишком ли рискую! Вот гляжу — и пушка у тебя имеется! Ты кого пришьешь, а мне с тобой за компанию, так?

— Никого пришивать я не собираюсь. Ты только постой на стреме, а я мигом обернусь, мне здесь дельце одно нужно…

— Понимаю, что дельце, — но это не ответ. Может быть, ты здесь кучу брильянтов возьмешь, а мне за весь риск десятку кинешь. Я не дурак и не враг себе… На стреме постоять — и у окна можно: из него вся улица видна, зато и тебя видеть буду.

— «Брильянты!..» Эх ты, голова садовая. Ну заходи, смотри.

Ушаков вслед за Сиро́той вошел в спальню. Здесь у дальней стены стояла металлическая кровать с нарядными никелированными шарами, рядом — столик с раскрытой книгой. У стены напротив кровати — небольшая полка с книгами. Кровать застелена белым накрахмаленным покрывалом, на окнах — беленькие занавески.