– Ты что из меня дуру делаешь? – вскинулась Шура, но у племянницы было какое-то на диво непробиваемо – отличное настроение. Она только улыбнулась и предложила тётушке добавку рагу.
Секрет настроения находился близко. Совсем близко! Прямо на плите!
– Как хорошо, что я её всё-таки купила! – раздумывала Аня, нежно погладив ручку массивной чугунной сковороды. – И жарится на ней всё роскошно и такое уютно ощущение возникает. Прямо хоть вытирай её и тётушке демонстрируй! Наглядно!
Воображение у Ани работало отлично, поэтому с добавкой для тётушки она вернулась уже просто сияющая.
– Нехорошо так… Наверное! Тётка всё-таки… Хотя, она нас всех так уже достала, а сейчас вот Олежку мучает. И звякает постоянно чем-то. Чем так можно звенеть?
Аня поставила тарелку перед тёткой, и, услышав очередное звяканье, невольно покосилась на её декольте. И опешила. Там на перепутанных цепочках висело множество подвесочек и медальончиков. Вот они-то и позвякивали, ударяясь друг об друга.
– Тёть, а что это ты как ювелирная лавка ходишь? – не выдержала Аня.
– Да так… Это для подстраховки! У вас тут какая-то зона аномальная. Да-да! Я недавно на каком-то форуме читала! Там прям так и написано, что тут, – пухлая ладонь очертила кресло в котором вальяжно развалился Мяун, – Хде-то, какая-то зона такая…
Аня покосилась на Мяуна и вдруг до неё дошло, что тётка, помня про два своих последних визита, решила, что это происки чего-то потустороннего, и теперь защищается от странностей турецким синим стеклянным глазком, египетской подвеской с какими-то иероглифами, знаком зодиака на толстенной цепи, и россыпью подвесок поменьше, да ещё и красную нить на левое запястье надела, чтоб уж наверняка.
– Головки чеснока не хватает! – решительно подумала Аня, с трудом удержавшись от смеха.
– Ты мне зубы не заговаривай! Ты лучше скажи, когда от дармоедов избавляться будете? – тетка, ловко вернулась к первоначальному плану разузнать как можно больше и довести как можно больнее, и ткнула пальцем в кота.
– Никогда не будем! – хладнокровно ответила Аня.
– А ты? Ты что молчишь? Тоже мне, мужик, называется! – тётка хмуро уставилась на Олега. – Сидит, глаза стеклянные! – тут она была недалека от истины. Олег так старался не вслушиваться, что взгляд и правда, немного остекленел от этих стараний.
– Я могу вам сказать то же самое. Не собираемся мы от животных избавляться! Ни в коем случае! – сфокусировался он.
– Да ладно… Забеременеет Анька, как миленькая выставит всю эту вонючую свору на улицу. Это ж просто пока деток нет! А потом-то пинком и всех!
– Да чего бы это? – Аня поднялась за утешением к сковороде, призадумалась и стала протирать её бумажным полотенцем.
– Да с того, что так все нормальные делают! -припечатала Шура.
– Ну, значит, мы ненормальные! – Аня любовно взвесила отчищенную до блеска сковороду на руке.
– Да! Ненормальная и есть! А чё? Ты ещё не беременная? А чё так? Может, того? Проблемы? А у кого? У тебя, или у мужика твоего? – Шура атаковала с другой стороны и теперь изучала реакцию на свои слова.
Олег только глазами хлопал. Его мама бы сразу распознала эти симптомы. Так сынок реагировал на резкое изменение темы разговора, абсолютно никакими логическими подводками не связанное с предыдущей темой и стремительно нарастающий ритм беседы. Зато Аня мило улыбнулась и приняла вызов.