Зорин, какой-то домашний и обыкновенный без кителя, наблюдал за ловкими движениями женщины. Знает он ее с незапамятных времен, с тех пор, как помнит себя. Вместе росли и колобродили в юности: Сережа Круговых, Володька Волочнев, Клава и еще некоторые.
— Клава, ты чего не вышла замуж? Ты ведь красивая была, хорошо помню.
Клавдия Семеновна вскинула на него глаза и поспешно отпустила снова.
— Жених не нашелся, — тихо ответила она. — На артистку не выучилась, вот никто и не взял.
Это она кольнула Владимира Порфирьевича. Агриппина Максимовна училась в театральном институте.
— На, одевай. Да следи за собой, товарищ начальник.
Зорин взял китель и, рывком одев его, пошел к выходу, забыв поблагодарить Клавдию Семеновну.
— Лестница налево, — подсказала она ему вдогонку.
Владимир Порфирьевич поднялся на второй этаж. Из первой двери высунулась лохматая рыжая голова паренька с мыльной пеной на щеках. Паренек с удивлением и испугом посмотрел на Зорина и быстро захлопнул дверь. Слышно было, как в комнате приглушенно зашушукали.
— Редкий гость, — усмехнулся начальник депо. — Всем на страх и удивленье.
В середине коридора замедлил шаг: показалось, будто из комнаты, в которой была приоткрыта дверь, доносится знакомый голос. «Ну, конечно, Сережка Круговых! Везет мне сегодня на старых друзей. Счастливый вечер!»
За последние годы Зорин редко встречал товарищей юношеских лет. Говорят, Круговых уединился, над каким-то тормозом работает. Владимир Порфирьевич несмело потянул дверь за ручку и вошел в комнату. Круговых восседал за столом, а рядом с ним молодой парень в солдатской гимнастерке. Да, это же его помощник, Колосов, Валерий как-то знакомил с ним. Улыбаясь, начальник депо приблизился к Круговых и пожал его сухую, крепкую руку. Подумал, что машинист совсем не меняется. Как по-разному ложится старость на лица! У одних лица вянут без солнца и ветра, кожа становится дряблой. А вот у таких, как Сергей Александрович, тугие морщины врезались в лицо жестко и мужественно. И само лицо обветрено, с крепким загаром. Так стареть, как Круговых, — сто лет можно прожить!
— Скажи-ка, молодой человек, — улыбнулся Зорин Сергею Александровичу после обычного приветствия. — Когда у человека кончается молодость?
— Сам не знаешь?
— Где уж мне!
— Смотри ты какой, а! В сто лет!
— Я так и считал.
И впервые за многие годы завязалась между друзьями задушевная беседа. Колосов, видя, что лишний, тихо поднялся и вышел на цыпочках, будто боялся кого-нибудь разбудить.
Первым поднялся Сергей Александрович.
— Мне пора, — сказал он, расправляя плечи. — Утром в поездку.
ebooksa