Ты ведешь за руку маленького карапуза. Он только научился ходить. Шагает сосредоточенно, посапывает носом. Мужчина не намерен попусту языком болтать. Такси нанимать не будем. Лучше пешком, по Шоссейной, в тени деревьев. Правда?
Савельев замотал головой:
— Неправда. На Шоссейной ни одного дерева. От солнца укрыться негде.
— Будут! — уверенно заявила Люся. — Тополи, акации будут и еще… рябины черноплодные. Всего понасадим. Ведь мы с тобой умеем сажать. Ну, ладно, слушай дальше.
На улице нам все дорогу уступают. Дескать, наш рабочий писатель идет. Евгений Савельев. Красивые они какие с женой. И дети у них красивые.
Евгений закрыл ей рот ладонью:
— Люська, перестань!
Люся открыла глаза и сразу возвратилась к действительности. Тихо спросила:
— Женька, ну когда мы поженимся? Недавно ты опять с Зориным был.
И впервые при Евгении дав волю слезам, уткнулась ему в грудь лицом.
— Мучитель ты мой, не могу я больше без тебя. Слышишь, не могу!
Евгений чувствовал, как сквозь рубашку жгли ее горячие слезы. Острая жалость подступила к горлу. Он прижал ее голову.
— Перестань. Ну, что я тебе говорю? Одна ты у меня. Единственная на всем свете. Веришь?
Люся отстранилась. Взяв Евгения за щеки, повернула лицо к себе, и стала смотреть на него. Тревожно водя зрачками, ловила его глаза, а он прятал их.
— Подожди, — шептала она, — дай мне вволю наглядеться на тебя. — Верю, Женя, — сказала она спустя минуту. — Только весь ты у меня какой-то несобранный. Ждала я, когда остепенишься. Думала, пройдет со временем. А последнее время бояться стала, как бы не потерять тебя. Нет, не допущу. Не отдам тебя никому! Никому!
Они долго сидели в горнице, не зажигая света. Не хотелось двигаться. Казалось, стоит шевельнуться — все хорошее улетучится и не вернется, как недосмотренный сон.
8
Из электровозного депо с практики до трамвайной остановки шли все вместе. Не всем надо было ехать на трамвае, некоторые проходили мимо своих домов, но провожать товарищей стало традицией бригады. Дорогой обсуждали вопросы, на которые не хватило времени днем, уточняли, что нужно сделать завтра.
Вдруг из-за поворота улицы показалась толпа народа. Мужчины и женщины с вымазанными сажей и красной помадой лицами были наряжены в вывернутые наизнанку шубы. У каждого хвосты из красной материи. На ходу наряженные плясали, с залихватским свистом стучали в ведра и печные заслонки. Впереди вышагивал парень с приколотым на груди бантом. Прикусив губу, он с остервенением рвал меха гармошки.
— Узнаете гармониста? — спросил Хламов, когда толпа прошла мимо. — Коршунов! Бравый парень!
ebooksa