— А вы видели? За такие слова к ответу привлеку! — крикнул он. Лицо его сделалось пунцовым.
Коршунов рванулся к соседу, но в Это время из-за кучи гравия показался Торубаров, а за ним с веселым говором тянулись остальные бригадники. Они ни слова не говоря, рассыпались по строительной площадке.
Лесник был забыт.
Степан насторожился. Ольга смотрела на товарищей мужа отчужденно, неприветливо. К ней подкатился Савельев, что-то сказал на ухо, и Ольга преобразилась. С Евгением она принесла из сарая лопаты. Избяков поднялся на фундамент, остальные сгрудились возле него: кто на камне, кто на борту ящика для раствора.
— Ну, что ж, товарищи, — сказал бригадир. — Ударной стройкой называть ее не будем. Все-таки личная собственность. Но построить надо побыстрее! Ясно?
Анатолий сделал паузу, видимо, ожидая одобрения и, повернувшись к Коршунову, просто закончил:
— В общем, точка. Давай, Степа, распределяй рабочую силу.
Степан взглянул на Ольгу. В ее глазах дрожали слезы, но она улыбалась.
Ребята разобрали лопаты.
— Чего же я вас покушать не приглашу? — вдруг засуетилась хозяйка. — Проголодались, наверно.
— Это не уйдет! — улыбнулся Торубаров. — Закончим работу — тогда угощайте. Куражиться не будем.
— Его за стол последним сажайте, хозяюшка, — заметил Савельев, показывая на Тихона. — А то после него остальным будет нечего кушать. Его в столовых и то побаиваются. Займет два стола и прикажет: дайте мне «от» и «до». Если перевести на наш язык, это значит все меню сверху донизу, включая директора с калькулятором.
Ольга смеялась вместе со всеми до новых, веселых слез, а Тихон, выбрав, наконец, по себе лопату, вогнал ее в гравий по самую рукоятку.
Закипела работа.
Таскали из сарая мешки с цементом, сыпали в ящик гравий со шлаком, наливали воду и размешивали. Когда раствор был готов, распределились попарно. По пологому настилу стали носить раствор на носилках и выливать в форменный, обитый горбылями каркас. Коршунов и Савельев стояли наверху и бревнами трамбовали серую, тяжелую массу. Когда она застынет, горбыли уберут, останутся цельнолитые стены с проемами для оконных и дверных рам.
Избяков повесил на столб старый таз и через каждый час черешком лопаты сигналил «перекур». Ольга наскоро вымывала в кадушке руки, лезла в погреб и доставала оттуда по ведру холодного, ядреного кваса. В ведре квас словно оживал, кипел пузырьками. Ребята дули в кружки, крякали и хвалили хозяйку.
— Красивая у тебя жена, — в один из перерывов сказал Савельев Коршунову, восхищаясь проворной, повсюду успевающей Ольгой. — По-моему где-то я ее встречал.
— Может быть… — неуверенно произнес Степан, ревниво поглядывая на жену. — Не все дома сидит, хотя и детишек куча. На часовом заводе работает. В кино бывает.
— Не то, — задумчиво возразил Савельев. — Напоминает кого-то, понимаешь? Как увидел, так и подумал: она и есть!
Ребята, прислушиваясь к их разговору, насторожились, а Торубаров придвинулся поближе, рассчитывая в любой момент пресечь Савельева. Но Евгений еще раз пристально посмотрел на Ольгу, вдруг вскочил и воскликнул:
ebooksa