Стражи Ирия

– Ну, что там? – с безопасного расстояния спросил Цент.

– Он, кажется, мертвый, – неуверенно ответил Владик.

– Точно?

– Не знаю.

– Так проверь. Вон, какая-то палка валяется. Возьми ее и ткни этого перца.

Владик подобрал палку, и, подступив ближе, ткнул Колю в руку. И в тот же миг мнимый покойник ожил. Да не просто ожил, а ожил бурно, с диким мычанием и яростными конвульсиями.

Напуганный Владик отбежал от столба, возле которого извивался и мычал сквозь кляп Коля-былинщик. Глаза паренька были дико распахнуты, в них застыл невыносимый ужас. Владику даже страшно было представить, что повидали эти глаза минувшей ночью.

Когда к пленнику подошел Цент, тот, заметив его, прекратил дергаться и присмирел.

– Надо его освободить, – сказала Инга, зажав пальцами нос. Центу захотелось последовать ее примеру, ибо Коля благоухал столь знатно, что даже глаза щипало.

– А стоит ли? – усомнился князь. – Дьявольский туман не взял его. О чем это говорит? Не о том ли, что он является пособником темных сил?

– Давай хотя бы выслушаем его, – предложила Инга, и Коля, услыхав ее, яростно замычал и стал быстро кивать головой.

– Не в моих правилах слушать злодеев, – сообщил суровый князь, неодобрительно глядя на ароматного пленника. – Но так и быть, сделаю исключение. Эй ты, врун. Дам тебе бесплатно дельный совет, и уж ты, будь добр, к нему прислушайся: когда тебе даруют право голоса, реализовывай его с умом.

Получив разрешение, Инга с Владиком извлекли кляп изо рта Коли. Сделать это оказалось непросто. Цент постарался – затолкал в рот болтуну целую простыню, плюс та еще и разбухла от слюны. Тянули так, что чуть все зубы не вырвали. Цент стоял в сторонке, неодобрительно наблюдая за потугами соратников, и с трудом борол в себе желание подойти и дернуть лично. Уж он бы дернул так дернул, без поблажек и заботы о здоровье клеветника.

Когда же простыня была извлечена изо рта Коли, первое, что он сделал, это попытался убедить Цента, что тот поступил опрометчиво. Ему бы начать извиняться за свои злодеяния, вымаливать прощение, но Коля явил миру свою гнилую сущность, и обрушился на своих благодетелей с обвинениями.

– За что? – закричал он, выплевывая изо рта кровавую слюну. – Вы нелюди! Палачи! Садисты! Пусть вас бог накажет….

Он бы еще много чего наговорил, но тут к юноше с притупленным чувством самосохранения подскочил Цент, и пустил в ход ноги. Коля разразился диким криком, когда тяжелые ботинки князя обрушились на его многострадальную тушку.

– Помогите! – орал он. – Люди! Защитите! Убивают!

– Да-да, именно это с тобой и делают! – радостно ответил ему Цент. – Вчера тебя, гада, не грохнул, зато сегодня душу отведу. На-ка получай по ливеру!

Вероятно, тут бы Коле и погибнуть, но за него вступилась Инга, закрыв истязаемого юношу своим телом.

– Перестань! – крикнула она, обращаясь к Центу. – Так нельзя!