Дух захватывает при мысли, что на моём месте мог оказаться кто-то другой.
— Взлетайте! — говорю я поджидающему в салоне пилоту. — Немедленно.
— Слушаюсь! — кивает он, бросаясь в кабину.
Моторы уже работают — очевидно, их запустил второй пилот, чтобы не терять время даром.
Бегом спускаюсь по трапу, и он почти сразу же отъезжает. Откуда-то доносятся звуки сирен. Кажется, они приближаются. Самолёт начинает разгоняться — огромная неуклюжая птица. Марна беспокойно оглядывается.
— Всё в порядке? — спрашивает она.
— Да, вирус скоро окажется в Сети.
— Смотри! — Марна указывает в сторону ограды.
Я вижу, как по шоссе едет вереница полицейских автомобилей: стальные жуки с выпученными глазами-фарами и покатыми спинами. Не хватает только суставчатых ног и мохнатых усиков. Хищные твари! Машины направляются к въезду в аэропорт.
— Это к нам, — отвечаю я.
Марна берёт меня за руку.
— Почему? — спрашивает она.
Я пожимаю плечами.
— Какая разница?
Убийство, промышленный шпионаж, контрабанда, создание оружия массового поражения — мало ли на мне грехов?
Самолёт отрывается от земли и взмывает над разметкой. Его силуэт дрожит в раскалённом воздухе. С каждой секундой он оказывается всё выше и выше — недосягаемый ни для кого.
Я провожаю его взглядом, и на моих губах появляется едва заметная улыбка.
До свидания, мой чудный крылатый катафалк, жужжащим крестом распластавшийся на небе, уносящий вдаль аккуратные коробки со стеклянными гробами, в которых нашли свой последний и единственный приют мертворождённые дети человеческие, неизвестно по чьему образу и подобию созданные.
Покойники несут смерть обречённым — разве в этом нет особой поэзии? Скоро «Алеф» доберётся до Голема и выжжет его мозг, а заодно сотрёт все копии его личности. Возможно, умрут и другие искины. Лояльность будет восстановлена. Вирус останется в Сети — недремлющий страж правопорядка. Одна страница истории сосуществования людей и искусственных разумов будет закрыта. Мы напишем следующую. Надеюсь, она окажется получше.
Я прикрываю глаза, слушая звуки приближающихся автомобилей. Вой сирен обступает меня. Мигающие красным и синим круги смыкаются, норовя пробиться сквозь веки. Мою руку сжимают пальцы Марны, и я рад, что она поехала со мной. Тот рай, что снился мне, был только предчувствием, смутным образом, неосознанной потребностью в любви — и теперь я нашёл его. Женщина, что стоит рядом со мной, стала для меня всем — она вобрала в себя куда больше, чем целый мир, и я жду возможности сказать ей об этом.