– Вот и берите, кого дают, мои офицеры все толковые.
В результате конная банда была ликвидирована почти без сопротивления. Лыков сам повел роту на захват и сделал, что мог, чтобы избежать большого кровопролития. Караульный успел вскинуть винтовку, но статский советник продырявил ему плечо. Остальные, увидев это, сложили оружие.
На конюшне, кроме подков и мундштуков, отыскалось полтора пуда самородной платины. А еще две тысячи осаленных патронов, явно с военного склада.
Таранец тоже сложил оружие, рассчитывая на фарт. В лихолетье он участвовал в убийстве жандармского ротмистра Пышкина, и это сошло ему с рук. Следствие не сумело доказать вину негодяя. Но в этот раз случилось иначе. У полиции имелись свидетели его участия в вооруженных нападениях на прииски. И теперь Евдоксию грозила вечная каторга – и то если очень повезет…
Банды Сорокоума в Пермской губернии были полностью ликвидированы. Запасова оставили в Екатеринбурге – ему поручили провести инспекцию горных железных дорог Урала. А два сыщика стали собираться домой.
Накануне отъезда Лыков встретился с Михаилом Карловичем фон Мекком. Он уважал этого дельца и как специалиста, и как умного порядочного человека. Они познакомились, когда сыщик дознавал масштабные хищения на железных дорогах после мятежа 1905 года[103]. Фон Мекк был председателем правления Московско-Казанской железной дороги и помогал статскому советнику разбираться в сложностях дознания. Сыщик и магнат подружились. Они давно не виделись, и вот делец приехал в Екатеринбург. Грех было бы не воспользоваться такой оказией.
Добрые знакомые встретились вечером в ресторане «Урал» на Клубной улице. Фон Мекк только что вышел с совещания с гласными городской думы и заговорил сначала об этом:
– Странные люди! Я несу им новые грузы, новые обороты и в конечном счете новые деньги. А они смотрят на меня как на дурачка, которого нужно объегорить. Вот мы сейчас обсуждали сервитут. Есть список отчуждаемых имуществ в местности, которая будет примыкать к старому полотну Пермской дороги. Я ездил, смотрел. Деревянные хибары, огороды, немножко выпаса. А дума просит с меня за них как за дворцы! И чем дальше от столиц, тем чаще попадаются мне такие вот умники… Думцев можно понять – железнодорожники, которых они уже впустили в город, часто ведут себя бесцеремонно. Но я же не такой!
Выговорившись, Михаил Карлович вспомнил старую тему их разговоров:
– Что вы решили с лесным имением, Алексей Николаевич?
– Продали. Почти за миллион.
– Вот как? А деньги?
– Деньги, как я вам и говорил, все уйдут во Францию. Сейчас мы их туда пересылаем, к концу осени закончим.
– Значит, война?
– Увы, Михаил Карлович, другого я не жду. Все идет к большой войне.
– Сколько у нас времени до нее осталось?
– Самое большее два года. А может, и меньше.
Железнодорожный магнат закручинился:
– Вот же незадача… И сделать ничего нельзя?
– Если только уехать далеко, хоть в Америку.
ebooksa