– Этот порядок скоро изменится, – пояснил миллионер. Чувствовалось, что он разобрался в вопросе. – Готовится новый закон. Правительство начнет определять внутренние цены на платину, а вывозимую за границу обложит тридцатипроцентной пошлиной. Ужесточат наказания за нарушение правил добычи, хранения и продажи платины[110]. Впрочем, вам-то уже все равно: после налета Алексея Николаевича на Урал от «пылесоса» осталось лишь пепелище!
Гучков встал, бросил на стол салфетку:
– Вы нужны мне оба, для революции. Помиритесь с Лыковым. Иначе, если мне придется выбирать, я выберу его. А вас скормлю контрразведке. Понятно?
«Иван иваныч» вместо ответа заскрипел зубами, повернул злое лицо к официанту и крикнул:
– Водки сюда! И одну рюмку.
Рудайтис вернулся сам не свой и вызвал телефоном Верлиоку. Но тот, прибыв, наткнулся на жандарма у входа. Старый злодей счел за лучшее убраться. Он сел в чайной напротив и стал наблюдать в окно. В доме что-то происходило. В окнах мелькали фигуры, унтер выводил и усаживал в легковую закладку[111] охранников. Обыск? Шефа арестовали? Ногтев не мог решить, убегать ему или дождаться, когда голубые мундиры уедут. Вдруг из особняка вышел… Лыков. Постаревший, заматеревший, он был в сопровождении какого-то молодого мужчины восточной наружности. Сыщик нес под мышкой что-то большое. Верлиока сразу узнал бывшего приятеля. Он быстро встал и удалился через заднюю дверь.
События в доме «ивана иваныча» разворачивались стремительно. Он сидел со стаканом портвейна в руке, когда дверь распахнулась и вошел Лыков. Сыщик уселся на край стола и поставил ногу в галоше хозяину на подлокотник.
– Здорово, Шишок. Не ждал?
Бандит не успел ответить, как следом появился Азвестопуло. Он доложил шефу:
– Всю охрану собрали внизу, проверяют разрешения на оружие. У двоих уже нету!
– Вот и хорошо, – ответил статский советник и вновь обратился к бандиту: – Ты зачем, гаденыш, приказал меня убить?
Рудайтис пытался сохранить лицо:
– Сам же говорил, что я Мориарти. У злодеев моего калибра не должно быть живых врагов.
Сыщик не принял шутку:
– Злодеи твоего калибра должны знать свое место.
– И где оно, по-твоему?
– Возле парашки. – Статский советник внезапно озверел: – Ты что о себе возомнил, смерд? Против ветра нужду справлять? В порошок сотру! Тебя в аду заждались, просили меня ускорить.
На этих словах он схватил бандита обеими руками за горло и принялся душить. Тот пытался сопротивляться, вырывался, бился в кресле – ничего не помогало. Из могучего лыковского хвата невозможно было вырваться. Через минуту Рудайтис посинел и осел в кресле, глаза его закатились, руки повисли; он едва хрипел.
В последний момент сыщик разжал пальцы и отошел. Бандит долго приходил в себя, медленно розовея. Говорить он не мог, из горла вылетали отдельные сиплые звуки.
– Понял теперь, где твое место? Понял или нет?
ebooksa