– Ты все дрочишь?
– И вам не хворать, дорогой коллега!
– Смену уже принял?
– Да, эти олухи из дневной смены опять немного задержались, все у них не слава богу! Ты что так припозднился? Опять какие-то срочные дела были?
Друзья были знакомы уже очень давно, но постоянно соперничали между собой и каждый раз старились подзадеть друг друга. Но несмотря на то, что это фланирование могло выглядеть со стороны на грани фола, были они настоящими коллегами и их объединяла крепкая мужская дружба. Поэтому когда несколько лет назад конструктор Трурль попал в этот проект, он постарался всеми силами перетащить сюда своего напарника и извечного оппонента Клапауция. Который сейчас сокрушительно вздохнул и начал свою очередную печальную историю:
– Мне кажется, я никогда не смогу понять эту загадочную женскую душу…
Стойкий холостяк и отпетый женоненавистник коллега Трурль после этой фразы так оглушительно зевнул, что снова у него заклинило челюсть. Инженер был подобен сапожнику без сапог и уже несколько лет не мог починить застарелую поломку, ограничиваясь, как всегда, резким ударом с локтя себе в висок. После чего его серебристые гляделки даже прослезились на секунду, а сам Трурль припал к горлышку фляги, отпив пару глотков дорогого сорта машинного масла, смазывая проклятый сустав и катая дивный ароматный букет на языке. Наконец, он кивнул подбородком, призывая продолжить печальный рассказ.
– И ведь так хорошо ухаживал за ней, ты не поверишь, она была для меня просто начинающей богиней! И так все плохо кончилось…
– Я что-то запутался, просвети меня, перед кем ты на этот раз преклонил ноги и что там за дивную принцессу омрачил? Меня прям-таки грызет червь недоверия, истинно ли эта дева из числа высокозамененных джоре?
Клапауций часто и очень искренне влюблялся, это было уже не однажды на памяти его друга, но каждый раз что-то происходило не так, и ему приходилось порывать связь, а потом находить утешение в жалобах товарищу на превратности судьбы. Конструктор Трурль уже свыкся с этой ролью жилетки для слез, и даже находил в этом какое-то успокоение и дополнительную причину для стойкости своих взглядов. Тем не менее товарищ никогда не рассказывал о своей связи, пока она не была порвана, и таким образом он еще не знал, с кем на этот раз обломался его незадачливый коллега. Вот и сейчас его профиль и фасад лица все больше покрывался загадками, что и прорвало брешь в ранее прочной плотине конфиденциальности Клапауция.
– Анна-Тереза-Мария-Динамо из отдела статистики…
Друг ухнул, и с сильным хлопком обратной стороны ладони ударил по колену левой задней ноги.
– Что, эта вертихвостка из отдела статистики, с тремя сиськами и модными нынче надутыми медными булками?
Клапауций печально вздохнул – ему доставило огорчение воспоминание об этих навсегда утраченных прелестях – и он добавил немного расстроенным, с небольшими нотками восторга в голосе:
– А еще у нее очень миловидный голос, и таки ушки, которые совсем не длинные, а только в самой верхней части чуть удлиненные сантиметров на семь… и прекрасная дуделка вместо носа…
– Ну, одной дуделкой сыт не будешь… Не пойму сразу, что ты нашел в этой прошмандовке, она же злая на язык, как дюжина чертей, неужели ты не видел, в какое пекло лезешь?
– Не злая, а остроумная.
– Это поначалу остроумная, пока говорит о других, а как поживешь с такой бок о бок пару месяцев, так узнаешь, на кого она это жало выпускать начнет, превратив в подушечку для булавок! Неужели ты не чувствовал опасность за свою жизнь?
Клапауций развел клешнями в стороны.
– Сам не пойму, такая страсть, так меня к ней тяготило…
ebooksa