Церковная жизнь русской эмиграции на Дальнем Востоке в 1920–1931 гг. На материалах Харбинской епархии

342

18 октября 1924 г. Архиерейский собор РПЦЗ обсуждал вопрос об отношении к распоряжениям Святейшего Патриарха, «исходящим не от его Святительской воли, а под давлением большевиков и могущим принести вред Русской Православной Церкви за границей (например, увольнение не признающих советской власти иерархов, закрытие церковных учреждений и проч.)» (ГА РФ. Ф. Р-6343. Д. 2. Л. 18). На этом заседании помощник секретаря Синода Е. И. Махароблидзе доложил секретное определение от 20 июня (3 июля) 1923 г. После обсуждения документа и обмена мнениями Собор принял определение о распоряжениях Патриарха, касающихся заграничной Русской Православной Церкви, которые по каким-либо причинам будут признаны противоречащими интересам Церкви. Таковые распоряжения Собор решил передавать «на обсуждение и принятие их Архиерейским Синодом с участием в оном по возможности и других правящих епископов, а в исключительно важных случаях и Архиерейским Собором». В то же время по-прежнему провозглашалось сохранение полного подчинения и преданности Святейшему Патриарху, как законному главе всей Русской Церкви (ГА РФ. Ф. Р-6343. Д. 2. Л. 38–39).

343

Из епископов, приславших письменные отзывы, согласие с собором выразили: архиепископ Литовский и Виленский Елевферий (Богоявленский), начальник Российской духовной миссии в Китае архиепископ Иннокентий (Фигуровский) и его викарии – епископ Шанхайский Симон (Виноградов) и епископ Тяньцзинский Иона (Покровский), а также проживавшие в Харбине епископ Забайкальский и Нерчинский Мелетий (Заборовский) и епископ Владивостокский и Приморский Михаил (Богданов).

344

Указание на это содержится в письме епископа Мелетия на имя митрополита Антония от 12 (25) декабря 1924 г.: «Святители наши пока здравствуют, – сообщал он. – Пр[еосвященный] Нестор находится в Японии, предполагает якобы вскоре возвратиться сюда» (ГА РФ. Ф. Р-6343. Д. 233. Л. 85 об.). Однако 30 декабря газета «Русский голос», извещавшая о возвращении епископа Нестора в Харбин к Рождественским праздникам, писала, что в Японии он перенес тяжелую болезнь.

345

В 1924 г. в связи с изменением международной обстановки последовало взаимное признание и установление дипломатических отношений между Китаем и СССР. 31 мая 1924 г. Пекинское правительство заключило с СССР «Соглашение об общих принципах урегулирования вопросов между Союзом ССР и Китайской Республикой», которое устанавливало дипломатические отношения между двумя странами и предусматривало отказ СССР от «специальных прав и привилегий», от русской части «боксерской контрибуции», от прав экстерриториальности и консульской юрисдикции. Заключение Пекинского соглашения значительно облегчило различным советским легальным и нелегальным организациям вести подрывную работу в Маньчжурии, где был учрежден губернский комитет ВКП(б), подчинявшийся непосредственно ЦК ВКП(б), ее Политбюро и Исполнительному комитету Коминтерна в Москве, осуществлявшего программу «развертывания революции» в Китае. (См.: История Китая. М., 2004. С. 450; Мелихов Г. В. Российская эмиграция в международных отношениях на Дальнем Востоке, 1925–1932. М., 2007. С. 13).

346

См.: М. К. Дитерихс. Письмо неизвестному адресату // Генерал Дитерихс. М., 2004. С. 545.

347

«Святая Русь» – двухнедельный церковный вестник, редакториздатель Н. А. Остроумов.

348

См.: Пыхалов П. А. Остроумовы // Русская Атлантида. 2010. № 37. С. 3–6.

349

Весной 1924 г. среди ставших редкими сообщений харбинской прессы о церковной жизни появилась заметка под заголовком «Благодарность чаньчуньских беженцев», в которой Управление по делам русских эмигрантов в Чаньчуне выражало глубокую благодарность Преосвященному Нестору, епископу Камчатскому, за заботу, духовную поддержку и материальную помощь, которую он оказывал эмигрантам (Свет. Харбин, 1924. 1 мая).

350

См.: Вологодский П. В. Во власти и в изгнании. С. 453.

351

В начале 1925 г. руководство этих армий обратилось к СССР с просьбой о помощи оружием и присылке военных специалистов.