Казаки-разбойники

– Но у нас с тобой тоже разница в расстоянии и во времени, а один дар на двоих мы получили, – напомнила Яна.

– Да, – согласился Никита. – И этими двумя делами занимались наши отцы, также незнакомые друг с другом. Кажется, мы тянем за ниточку одного большого клубка связанных между собой событий.

Возбуждение уступило место испугу. Яна почувствовала, как сердце в груди забилось сильнее, а ладонь с зажатым в ней телефоном взмокла. Никита прав, все эти совпадения гораздо глубже, чем кажутся. Кто-то словно начал вязать единый для них обоих узор задолго до Яниного рождения, задолго до того, как они с Никитой получили свой дар. И разобраться в хитросплетении нитей не только сложно, но и страшно.

– Ты боишься? – догадался Никита.

– Ты чувствуешь это даже через телефон? – не стала отрицать Яна.

– Нет. – Ей показалось, что он улыбнулся. – Просто меня это все пугает.

– И меня.

Она тоже улыбнулась, чувствуя, как в уголках глаз закипают слезы одновременно ужаса и облегчения. Как бы то ни было, а она была рада, что связана именно с Никитой, что им вместе предстоит во всем разобраться.

– Я позвоню Воронову, – сказал наконец Никита. – Это важная информация.

Попросив держать ее в курсе, Яна отключила телефон и вышла из кухни. Как и следовало ожидать, ни папа, ни Элиза не стали ложиться отдыхать: с улицы доносился звук полива в теплице, где Элиза уже, должно быть, занялась розами, и стук молотка из мастерской папы. Именно к нему Яна и направилась. У нее возник очень важный вопрос, не терпящий отлагательств.

Папа сидел за широким столом, за которым обычно чертил схемы будущей мебели, и о чем-то думал, грызя кончик простого карандаша.

– Я уж думала, ты что-то делаешь, – заметила Яна, закрывая за собой дверь, чтобы проходящая мимо Элиза ничего не услышала. – Мне показалось, я слышала стук молотка.

Папа посмотрел на нее растерянно, как бывало всегда, когда он с головой уходил в свои мысли.

– Это просто гвоздь из стола торчал, чуть штаны себе не порвал, – пояснил он. – А в самолете приснилась интересная идея, вот и решил как можно скорее записать, хоть схематично.

– Да ты Менделеев! – рассмеялась Яна, подходя ближе.

– Если б мне за это еще и Нобелевскую премию дали, я был бы первым, кто получил ее за сборку мебели, – тем же тоном ответил ей папа. – Ты останешься до завтра?

Яна неопределенно мотнула головой. Она и на самом деле не знала, но думала сейчас о другом.

– Папа, я спросить хочу. Ты знаешь Кремнева Андрея Владимировича?

– Кремнева?.. – Папа удивленно посмотрел на нее. – Это… хм, отец твоего преподавателя?

Яна кивнула.