— Гюнвальд Ларссон, Рённ, Нурдин и Эк. Проверим его алиби?
— Вот именно, — сказал Мартин Бек.
Колльберг добрался до Стокгольма только в семь часов. Прежде всего он поехал в лабораторию и оставил там журнал из автомобильной мастерской.
— У нас нормированный рабочий день, — недовольно молвил Ельм. — До пяти.
— Ты нас очень обяжешь, если…
— Ну, хорошо, хорошо. Я скоро позвоню. Надо только прочитать номер машины?
— Да. Я буду на Кунгсхольмсгатан. Колльберг и Мартин Бек еще не успели и Словом перемолвиться, как позвонил Ельм.
— Шесть, семь, ноль, восемь, — коротко сказал он.
— Замечательно.
— Это была легкая работа. Ты мог бы и сам прочитать.
Колльберг положил трубку. Мартин Бек вопросительно посмотрел на него.
— Так, Еранссон ездил в Экшё на машине Форсберга. Здесь нет сомнения. Как там с его алиби?
— Слабовато. В июне пятьдесят первого он жил в отдельной однокомнатной квартире на Холлендарсгатан, в том самом доме, где размещалась его загадочная фирма На допросе он сказал, что вечером десятого июня был в Нортелье. Видимо, он на самом деле был там. Его видели в семь часов несколько лиц. Потом он, по его же словам, возвратился последним поездом домой и прибыл в Стокгольм в половине двенадцатого ночи. Сказал, будто бы одолжил свою машину одному из своих агентов, что тот подтвердил.
— Но старательно избегал упоминания, что поменялся машиной с Ёранссоном.
— Да, — молвил Мартин Бек — Следовательно, у него был «моррис» Ёранссона, а поэтому дело предстает в совсем ином свете Он мог легко добраться до Стокгольма за полчаса Машина обычно стояла во дворе того дома, где размещалась фирма, и невозможно проверить, была ли она тогда там. Зато мы узнали, что в доме есть морозильная камера, где лежали меха, официально принятые на сохранение летом, а на самом деле, наверное, краденые. Как ты считаешь, для чего он поменял машину?
— Это просто объяснить, — сказал Колльберг. — Еранссон вез с собой много одежды и всякого барахла. А в «ведетте» Форсберга в три раза больше места, чем в его «моррисе».
Он немного помолчал и добавил:
— Еранссон, видимо, спохватился уже потом. Возвратившись, он узнал обо всем и сообразил, что ту машину держать небезопасно. Поэтому он после допроса в полиции сразу же отдал ее на лом.
— А что говорил Форсберг о своих отношениях с Тересой? — спросил Мартин Бек.
— Что впервые встретил ее на танцах осенью пятидесятого года, а потом виделся с нею несколько раз — сколько именно, не помнит. А когда познакомился со своей будущей женой, Тереса перестала его интересовать.
ebooksa