Он впился в меня взглядом так, что мои внутренности превратились в соус.
— Ты пытаешься сражаться в битве, которую не выиграешь.
— Жизнь — это сражение, которое мы не можем выиграть. Возникает вопрос: хотим ли мы уйти мирно или будем сражаться до последнего вздоха? Я выбираю бороться.
Вес на груди — почти как настоящий — заурчал. Я почувствовала его одобрение.
Неужели это и вправду мой зверь? Такое вообще было возможно?
Воздух между нами затрещал.
— Ты не оставляешь мне выбора.
Разряд силы ударил по мне. Пульсирующий, в этот раз не с сексуальным подтекстом, но доминирующий. Поглощающий. Нужда ответить омыла меня. Тянула на колени и разрушала. Я открыла рот, чтобы подчиниться. И закрыла.
Я не марионетка, которой можно руководить. И не прислуга, чтобы командовать мной. У меня не было хозяина, и не появится и сейчас. Если он хочет убить меня, хорошо, но меня нельзя принудить выдавать секреты.
Я стиснула зубы, чтобы сдержать слова и вонзила ногти одной руки в тыльную сторону ладони другой, фокусируясь на этой боли.
Ярость и раздражение исходили от зверя. Ещё одна волна боли ударила по мне, обжигая кожу и царапая кости. Агония закипала в крови. Было так больно, и я подумала, что вот-вот отключусь. Но всё ещё сопротивлялась.
— Чёрт бы тебя побрал, Финли, — прорычал он, наклонился и схватил меня за горло, притягивая к себе. Его золотистые глаза захватили взгляд моих.
То, что находилось внутри меня, исходило огнём. Гневом. Яростью.
Не осознавая своих действий, я достала перочинный ножик и раскрыла его.
А затем пронзила грудь зверя.
Он зашипел и отбросил меня, тут же подняв руку к ножу, который торчал из его груди. Я вонзила нож недостаточно глубоко — едва пронзила кожу. Судя по состоянию его тела, таких ран у него полно. А судя по плотным мышцам, это не так уж и замедлит его.
А для меня всё закончится очень плохо.
Я поднялась и побежала, но не могла вернуться домой — не могла привести его обратно к семье. Вместо этого я повернула направо и начала огибать берёзу, которая жаждала внимания. Она тряслась и махала изо всех сил. С другой стороны я почувствовала настойчивое требование, остановиться, которое проигнорировала. Я бежала прямо к бессмертнице, стараясь двигаться аккуратно, пока не попала на середину поля. Там я остановилась, тяжело дыша, и обернулась.
Если бессмертница дорога ему, он должен понимать её хрупкость, и не захочет ворваться на поле и уничтожить его. Я надеялась на это. Он появился на краю поля, истекающий кровью из ещё одной раны на груди. Капли стекали между мышцами живота.