Шум ветра

Они оба вздохнули, предчувствуя еще одно объяснение, а может быть, и сражение.

Димка и Катя постучались, вошли решительно, не раздеваясь. Не поздоровавшись, Димка с порога закричал сердитым строгим голосом:

— Ну что это такое, в самом деле? Отмочили какую-то бредовую штуку?!

Иван мгновенно побагровел.

— Я попрошу выбирать слова, — официально сказал он и встал навстречу Димке.

— Какие еще тут слова? — рассердился Димка. — Будем выбирать красивые слова, когда дело дрянь? Вы это спьяна, что ли? Или сбесились?

— Подожди, Дима, не горячись, — остановила его Катя, участливо глядя на Надю. — В жизни не все так просто.

— Подумаешь! — фыркнул Иван. — Нарушили традицию, потревожили обывательское воображение! Да что вы прикидываетесь возмущенными теперь? Лучше бы приняли участие в Надиной судьбе раньше, когда она мучилась. Разве вы не видели и не знала, что она не любит Федора? Я не поверю вам, ты умный человек, Димка, и ты, Катя, тоже. Раздевайтесь, я очень рад, что вы приехали. Правда, Надя, они молодцы?

— Ну, раздевайтесь же, Катя, Ну, Дима!

Иван снял с Кати пальто, взял шляпу.

Надя улыбалась Диме, расстегнула пуговицу на его пальто. Он разделся, швырнул пальто и шляпу на стул. И тем же сердитым и строгим голосом сказал:

— Отвратительно, нехорошо получилось. Я пригласил вас в гости, вы для меня все одинаковые, друзья. И ты, Иван, и Надя, и Федор, Так друзья не поступают. Это удар в спину товарищу.

— Старомодная мораль, Дима! — сказал Иван.

— Не знаю, не уверен, что старомодно. Ты извини меня, Надя, мне неприятно обсуждать ваши действия, вы взрослые люди, я даже сочувствую тебе, но не могу не думать о Федоре. Он прямо от вас приехал ко мне, на нем нет лица. Он сойдет с ума или бросится под поезд.

— А ты знаешь, Дима, — сказала Надя, — ничто уже ничего не изменит. Мы совсем разные, чужие друг другу люди.

— Но это еще не предлог для того, что вы с Иваном сделали.

— А что мы сделали?

— Бросили всем нам вызов. Вы же наши товарищи, и за нашей спиной… Да как вы не понимаете?

— Ты гуманный человек, Дима. А как бы ты поступил, если бы не любил Катю, а Катя не любила тебя?

— Ну, знаешь, это запрещенный прием! — обиделся Дмитрий Евгеньевич. — Ненужное предположение.