Она слушала его сбивчивые слова и мучительно думала о том, как помочь этому человеку.
— А вы скажите жене, что Юра в Москве. У нее же не каменное сердце?
Семерихин встал, подошел к окну, посмотрел из-за занавески во двор. На волейбольной площадке уже никого не было.
— Я не буду вас торопить, — сказала Людмила Васильевна. — Буду ждать вашего ответа до понедельника.
Когда Семерихин, покидая детский приемник, подходил к воротам, он заметил двух мальчиков, вскапывающих лопатами цветочную грядку в скверике двора. Это были Димка и черномазый паренек из Херсона.
Прикуривая сигарету, Семерихин посмотрел на мальчиков и пошел к тяжелым глухим дверям. Димка толкнул черномазого и уставился на Семерихина.
— Узнаешь?
— Кого?
— Да этого дядьку!
— Первый раз вижу, — сказал черномазый.
— Эх ты, шляпа. Айда!
Димка бросил лопату на грядку и побежал к жилому корпусу. Черномазый помчался за ним.
Мальчики с шумом вбежали в спальню. Прямо с порога Димка закричал:
— Слышь-ка, Юрка! Мы твоего батьку видели. Точь-в-точь похож на твой рисунок, гад я буду, если вру.
Юра поднялся из-за стола, где играл с ребятами в домино.
— Брось врать!
— Честное слово! — поклялся Димка. — Пошли, покажу.
Мальчики сорвались с места и побежали во двор к воротам. Но там уже никого не было.
Димка и Юра толкнули дверь. На их стук открылось окошко в середине двери и женщина-вахтер строго сказала:
— Выходить нельзя. Не разрешается!