Свободный

Увы, все Сашкины подарки не пригодились. В этот раз, папа был очень задумчивым. Сидел неподвижно и смотрел прямо перед собой. Ничего не говорил, и даже не моргал. Сашка его звала, трогала за руку, показывала игрушки и рисунки, но он никак не реагировал. Конфетами тоже не заинтересовался.

После встречи, на обратном пути, она спросила у мамы, что с ним. И Мама сказал, что папа совсем плохо себя чувствовал и врачи дали ему какое-то сильное лекарство, и оно прямо сейчас его лечит. Вот почему он такой.

Ох уж эти врачи. Сашка их недолюбливала. И даже подозревала, что они нисколечко не помогают, а наоборот, только делают хуже. Сколько папа уже у них?! Она и не помнила, но очень долго. А толку – никакого! Мучают его своими уколами и всё. Лучше б папа жил с ними. Как раньше. Так бы он точно быстрей поправился. Она не раз предлагала маме забрать его, но та не соглашалась. Мол, за ним нужно всё время следить, и лечить. А дома этим заниматься не кому – она целый день на работе, а Сашка в детском саду.

Сашка в свою очередь возражала, и убеждала, что вполне может обойтись без садика, и сидеть с папой дома. Но мама ни в какую не соглашалась. Лишь обещала чаще к нему ездить. Чаще то чаще, только во все последующие встречи он оставался таким же задумчивым. Ни играть, ни говорить не мог. Даже не смотрел на неё. Сашка не обижалась. Просто садилась рядом, рисовала и рассказывала ему обо всём, что приходило в голову. А он сидел и не шевелился, но наверняка слушал.

Так прошло всё лето, осень, и часть зимы, и только сегодня ему стало лучше. Хотя, может это потому, что мама вчера звонила в больницу и предупредила об их приезде, и наконец-то запретила врачам ставить ему уколы. Сашка слышала, как она спорила с каким-то вредным доктором по телефону…

– Милая, о чём задумалась? – спросила мама, затушив очередную сигарету. Машина, наконец, дождалась своей очереди на перекрёстке, свернула на широкий проспект и бодро, насколько позволяла снежная каша под колёсами, покатила вперёд.

– Ни о чём, – обманула Сашка. Разговаривать о папе совсем не хотелось.

– Завтра Новый год! Ты уже написала письмо Деду Морозу?

– Да.

– На подоконник положила?

– Да. Но он пока не забрал.

– А что попросила?

– Коньки. Хотела сначала робощенка, но ты говорила, что в этом году у Деда Мороза много дел, а робощенка делать долго и он не успеет, и я решила коньки. Только не знала, как написать. Я их нарисовала. Как думаешь, он поймёт?

– Конечно, – мама улыбнулась. – Он же волшебник.

– Волшебник… – согласилась Сашка, и вдруг замерла, широко распахнув свои голубые глаза.

Как же она сразу не подумала! Ведь можно попросить Деда Мороза ВЫЛЕЧИТЬ ПАПУ! Ему же ничего не стоит – махнёт посохом и всё! Эх. Надо было это ещё в прошлом году сделать. А она…, попросила какую-то дурацкую говорящую куклу, у которой всё время батарейки садятся и волосы отклеиваются… Ну ничего. Уж в этот раз, она всё исправит. Она спасёт папу! Напишет новое письмо Деду Морозу, и он, конечно, поможет. Ведь он Добрый Волшебник. Только вот…

Сашка беспокойно заёрзала в своём детском кресле.

Она не знает, как пишется слово “вылечить”! И что же делать? Может попросить помочь маму?! Нет! Вдруг из-за этого Дед Мороз не возьмёт письмо. Он же только ребяткам подарки дарит, и письма только от них забирает. Нельзя рисковать!

С минуту она напряжённо размышляла, хмуря свои тонкие светлые бровки.

Придумала! Она снова нарисует. Их всех вместе: Маму, Папу и себя. И подпишет сверху. Уж “Мама”, “Папа” она знает, как писать. А ещё, надо обязательно добавить слово “вместе”. Тогда Дед Мороз точно всё поймёт!