Свободный

– То есть если тело умрёт, сознанье тоже умрёт? -

– Нет. Мы же не в матрице, – он усмехнулся. – Просто, по-моему, лучше иметь возможность вернуться в своё тело, чем не иметь. Разве нет? Тем более это вроде в твоих интересах.

Я покивал.

– Ладно, в общих чертах понятно. И первый и второй варианта – это какой-то звиздец разной степени паршивости. Ты говорил, есть ещё третий.

– Самоубийство.

Я вскинул голову и уже хотел выдать витиеватое ругательство, помянув и матушку и батюшку Семёна, но он меня опередил: вскинул руку и затараторил.

– Что?! Ты просил озвучить все возможные варианты. Я это сделал. Как не крути, суицид – это вариант. Разве нет?

– Так себе вариант, – буркнул я, выпустив воздух. Мы помолчали.

– Послушай, – снова заговорил Семён – Ты мне симпатичен. И я очень надеюсь, что ты всё-таки позволишь мне тебе помочь. Пойми, то что с тобой случилось, это не проблема, не беда – это невероятная удача, дар. Надо только правильно им распорядиться. Пойдёшь со мной, и тебе откроются такие возможности, такие перспективы… Ты станешь по-настоящему Свободным. И это тот случай, когда название полностью соответствует сути. Но решать тебе. И только тебе.

Он умолк и в этот раз, похоже, надолго. Я вздохнул, тяжело поднялся, побрёл в задумчивости по комнате.

Итак, что же выбрать. Остаться и бороться, или поддаться на уговоры и уйти. Для моей семьи и тот и тот вариант обернётся болью и несчастьем. А для меня? Как бы я хотел, чтоб ничего этого не было…

Подошёл к окну, глянул на улицу. Тёмные кучи облаков закрывали всё небо, из них вяло падали не то снежинки, не то сразу капли. Царила беспросветная серость, граничащая с тьмой. Уныние, тлен, тоска, безнадёжность. Странно, ещё несколько часов назад я с дочерью веселился под этим небом и не обращал никакого внимания на отсутствие солнца. Как будто Сашка сама излучала свет, и мне его было достаточно. Может она спасёт меня и от моей внутренней тьмы?

Скользнул рассеянным взглядом вниз. Прошёлся по пустой детской площадке, множеству машин, трансформаторной будке. Никого. Ни детей, ни пенсионеров, ни мамочек с колясками. Вселенская пустота.

Хотел уже отвернуться, как вдруг в безмолвной застывшей картине что-то изменилось. Движение. За рядом припаркованных автомобилей промелькнул человек. Неправильный. Что именно с ним не так, я сразу не понял, но он как будто крался, согнувшись и перебегая от машины к машине. И уже это заставило меня присмотреться.

Словно почувствовав мой взгляд, прячущийся замер, постояв немного, и похоже решив, что более скрываться не имеет смыла, распрямился во весь свой немалый рост, вышел из-за машины, вскинул голову и уставился прямо на меня.

По спине пробежал холодок, в груди всё сжалось. На меня, смотрел долговязый маньяк, тот самый, который преследовал меня ночью. Он был по-прежнему обнажён по пояс и перепачкан кровью, а в руке всё также сжимал ржавый зазубренный нож.

Несколько секунд мы бодались взглядами, а потом я не выдержал – отвернулся, сделал шаг назад, вглубь комнаты. Подальше от окна, от него, от безумия.

Не реален, не реален, не реален!

– Что-то увидел? – заметив моё движение и, наверное, побледневшее лицо спросил Семён.

– Завтра, ночью. Когда все уснут, я пойду с тобой, – коротко бросил я, проигнорировав его вопрос.